Йоке ван Леувен - Пип!

— Вот, что я сделал, — сказал мальчик. — Я назвал это «Мысли».

— Здорово! — сказал Спасатель. — Твои «Мысли» на самом деле очень похожи на мысли, которые у меня порой бывают.

— Вам кажется, мне удалось что-то сделать?

— Конечно. Еще бы.

— И вы не думаете: вон сколько трещинок, значит, ему не совсем все удалось?

— Вот уж чего не думаю, того не думаю, — ответил Спасатель. — Мыслей без трещинок не бывает.

У мальчика на лице было написано еще большее облегчение.

— Я обжег свою скульптуру в печи, — сказал он, — чтобы была крепче.

— Очень хорошо! — сказал Спасатель. — Крепкие, обожженные мысли. Можно, я возьму их с собой?

— Можно, — сказал мальчик. — А я сделаю новые. Может быть, они понадобятся еще кому-нибудь.

Спасатель крепко пожал мальчику руку и снова вышел на улицу.

— Что это у тебя такое? — спросила Тине.

— Мальчик сделал это специально для меня, — сказал Спасатель. — Называется «Мысли».

— Ааа, — сказала Тине.

Она пыталась рассмотреть скульптуру. Но ее мысли блуждали где-то далеко.

Вскоре все отправились на юг. Шли и беседовали о Лутье и о людях в розовом отделении. А потом заговорили о Птишке. Они шли по дорожкам, которые были задуманы как дорожки, и по тропинкам, которые возникли сами собой. Задуманные дорожки были сначала кем-то спроектированы и обозначены на чертежах, а потом уже проложены на самом деле. А тропинки образовались просто оттого, что здесь проходило много людей, Если где-то ходит много людей, тропинка образуется сама собой.

Наши друзья смотрели на небо и искали под кустами.

Время от времени Тине принюхивалась и говорила:

— Чувствуете? Все пахнет по-разному.

И тогда нюхали все трое. Цветок. Или насекомое. Или друг друга.

— Да, — говорили они, — запахи совсем разные.

А солнце стояло высоко над ними и светило.

Тине с Варре и Спасателем шли на юг два дня. Они смотрели вверх и вниз, влево и вправо. И на все то, что было между влево и вправо.

Они опять видели много всего, но не Птишку.

А югу не было конца.

Первую ночь они спали в стоге сена. Там же спали еще два человека. Но эти люди не захотели сказать им «привет» или «здравствуйте».

— Нас тут нет, нас тут нет, — вот единственное, что они говорили.

К вечеру второго дня они добрались до свинарника, перестроенного в человеческое жилище.

Обойдя вокруг дома, они увидели в саду стол. На столе стоял стул. На стуле стояла табуретка. На табуретке лежала книга. На этой книге на голове, расставив руки и ноги, стоял парень лег двадцати.

— Смотрите, как я стою и не боюсь! — закричал он.

— Осторожно, не упади! — воскликнула Тине.

Парень тут же упал, но не больно.

— И совсем не ушибся, — сказал он. — Так я и знал. Вы видели, как я стоял? И мне не было страшно! Вы ведь видели, да? Вы пришли как раз вовремя!

Спасатель хотел поднять его с земли, но парень сказал, что справится сам.

Варре спросил, можно ли здесь остановиться на ночлег. Парень сказал «да». И устроил для Тине с Варре постель из соломы в большой комнате. А для Спасателя оборудовал спальное место у себя в спальне.

Потом он их накормил картошкой со шкварками и сметаной.

После ужина хозяин попросил гостей посмотреть, что он еще умеет и при этом ничуть не боится. Ведь проявлять смелость гораздо приятнее, когда на тебя смотрят и приговаривают: «Ого, он ничего не боится!»

Все вышли на улицу. Парень забрался на крышу и встал на коньке, на одной ноге. Он стоял в исключительно изящной позе, будто собирался улететь.

— И как ты только не боишься! — крикнула ему Тине.

— Раньше я боялся! — закричал парень. — А теперь не боюсь, потому что теперь у меня есть ангел-хранитель, я видел его сегодня ночью. Такой маленький ангелочек, но это не мешает ему меня хранить. Вы же видите.

И он встал на другую ногу.

— Сегодня ночью я не мог заснуть, — сказал парень, — я не знал, как жить дальше. И тут вдруг увидел, что на подоконнике сидит ангелочек. Я увидел крылья. Я видел своего ангела-хранителя.