Валентин Рушкис - Повесть о славных делах Волли Крууса и его верных друзей

Юри помедлил с ответом. Только убедившись, что все вокруг заняты полезным делом, он прочил небольшую лекцию по ракетной технике. Впрочем, даже читая лекцию, он не переставал заниматься своей ракетой.

— Если хочешь — да, обыкновенная. Только мы эту пленку очищаем от эмульсии, скатываем вот так… Сверху три или четыре раза обернем станиолем… Туже, туже накручивай, Калью!

— Это от шоколада такая бумажка? — спросил один из малышей.

— Все равно от чего, важно, что это станиоль… И вот у нас получается сопло, соответствующее дырке в рулончике. Сюда полезно вставить соломинку… Вот так, ясно?

— Она высоко полетит? — справился Волли.

— До пятого этажа долетает. Хотя здесь у вас даже домов таких нет, не то что у нас в городе… Ну, выше вот того дерева взлетит, ясно?

— Ух ты! — удивился Волли, выглянув в окно: Юри показывал на большущую старую липу. — А выше можно?

— Конечно! Летают же в космос — тоже на ракетах.

— Юри, ты кем хочешь быть? Космонавтом, да? — поинтересовался Рауль.

— Не знаю, еще не решил… Мне и космонавтом хочется, и учителем физики. Опыты всякие можно ставить… — Юри сказал это сконфуженно, словно извиняясь перед ребятами. И бодро добавил: — А может быть, все-таки и космонавтом, ясно? Ну, пошли в сад, попробуем!

— Дымовую завесу тоже возьмем? — спросил один из малышей.

— Тащи и завесу!

На дорожке, идущей вокруг школы, Волли нашел гребенку. Два зубца у нее были сломаны, но она была красивая. Малыши принялись разглядывать его находку такими жадными глазами, что Волли чуть было не предложил обменять эту вещь на что-нибудь. Но ему хотелось принять побольше участия в готовящихся экспериментах, и он не удержался от вопроса:

— Юри, а гребенка для дымовой завесы не подойдет?

Юри критически осмотрел гребенку:

— Кажется, она легковоспламеняющаяся… Но все равно, клади, попробуем.

Стартовая площадка была выбрана под одной из лип с таким расчетом, чтобы из окон школы ее не было видно. Волли долго определял направление ветра.

— Как знать, — говорил он, — вдруг ветер дует в сторону школы, мы поставим завесу, а потом вся школа окажется в дыму, и учителя поднимут панику.

Во избежание этого Волли долго облизывал указательный палец и подставлял его ветру — с которой стороны пальцу холоднее, оттуда и дует.

— Это закон физики, — подтвердил Юри. — На ветру жидкость быстрей испаряется, а где испаряется, там охлаждается.

Словом, все было поставлено на твердую научную почву.

По мнению Волли, дело портила Айме, тоже спустившаяся в парк.

Конечно, Айме девчонка славная, понятно, что ей наскучило сидеть в интернате. По ракеты — не ее ума дело! Прогнать бы эту Айме, и все тут.

Однако Юри решил иначе. А конечно же, он здесь был главнокомандующим!

— Пусть останется, — сказал Юри. — Она поможет ставить завесу.

К необыкновенной смеси из обыкновенного сахара со многими «ингредиентами» добавили изрядную порцию бумаги, и Юри все это поджег. Адская смесь потихоньку тлела и понемножку дымила.

Чтобы ускорить процесс, Айме стала на четвереньки возле этого костра и принялась дуть изо всех сил.

Дымовая завеса совсем уже начала получаться, как вдруг их костер вспыхнул ярким пламенем. Это было не по правилам: смеси полагалось только тлеть и испускать дым. Увы, потушить огонь не удалось.

— Это все из-за твоей гребенки, — сказал Волли один из малышей. — Я сам видел: она ка-ак вспыхнет!

— Может быть, — кивнул головой Юри. — Но я и сам дал маху: кажется, в рецепте было сказано, что бумагу нужно класть жеваную. Она бы так не загорелась.

— Ну вот! — огорчились малыши. — Мы бы тебе могли нажевать знаешь сколько!

Но самое интересное только начиналось. Установив ракету по всем правилам науки, Юри дал команду укрыться за деревом. И все спрятались за ближней липой, а Рауль отошел к следующей, подальше, и даже лег на землю.

Потом Юри долго разогревал спичкой нос ракеты, потому что этот нос нужно было раскалить. Юри чиркнул уже третью спичку, и Волли собрался было бежать помогать ему, как вдруг раздалось шипение и ракета взмыла в небо.

— Летит! Летит! — восторженно заорал Волли.

И это было, пожалуй, лишнее: услышав крик, их учительница пения, Эмма Рястас, которую школьники за глаза обычно называли певчей Рястас, остановилась и посмотрела в их сторону. До этого она шла по тропинке склонившись, что-то разыскивая. Сейчас она выпрямилась. Видно было, как волосы ее развалившейся прически развевались на ветру.