Астрид Линдгрен - Мио, мой Мио!

Я подумал об отце-короле, и на глаза у меня навернулись слезы. Я так ослаб от голода, что не мог громко плакать, и слезы тихо катились по щекам. Юм-Юм тоже плакал потихоньку.

— Эх, была бы Страна Дальняя не так далеко, — прошептал он, — и Остров Зеленых Лугов тоже. И были бы мы не так малы и беззащитны!

— Помнишь, как мы бродили по холмам на Острове Зеленых Лугов, наигрывая на флейтах? — спросил я. — Помнишь, Юм-Юм?

— Да, но то было давным-давно, — ответил Юм-Юм.

— Мы можем сыграть на флейтах и здесь, — предложил я. — Мы можем наигрывать старинный напев, пока голод не одолеет нас, пока не умрем.

— Что ж, сыграем еще разок, — прошептал Юм-Юм.

Мы достали флейты. Слабые руки едва удерживали их, но мы заиграли старинный напев. Мы играли, а Юм-Юм плакал, и слезы тихо катились по его щекам. Может, я тоже плакал, не замечая этого. Старинный напев был так прекрасен, но звучал едва слышно, словно предчувствуя, что вскоре смолкнет и он.

Хотя мы играли тихо, заколдованные птицы услыхали старинный напев и всей стаей подлетели к нашему окошку. Сквозь решетку я видел их грустные блестящие глаза. Потом птицы улетели, а мы не могли больше играть.

— Ну вот мы и сыграли в последний раз, — сказал я и хотел положить флейту в карман.

Но там что-то было! Я сунул руку и нащупал в кармане ложечку. То была маленькая чайная ложечка сестренки мальчика Йри!

Мне хотелось, чтобы заколдованные птицы снова подлетели к нам. Я бы показал им ложечку. Может, сестренка мальчика Йри узнает ее. Но заколдованные птицы больше не показывались. Рука моя разжалась, и ложечка упала на пол.

— Смотри-ка, Юм-Юм, — сказал я, — я нашел ложечку!

— Ну и что! — ответил Юм-Юм. — Зачем нам ложечка, если нет еды?

Улегшись на пол, Юм-Юм закрыл глаза и умолк. Я чувствовал страшную усталость. Все тело свело от голода. Сейчас я проглотил бы любую еду — все, что угодно. Больше всего мечтал я о хлебе, хлебе насущном. Но я знал: его мне больше не едать. Я мечтал о ключевой воде, утоляющей жажду. Но я знал: ее мне больше не пивать. Никогда не придется мне больше ни пить, ни есть. Я вспоминал даже кашу-размазню, которой тетя Эдля пичкала меня по утрам и которую я терпеть не мог. Сейчас я проглотил бы даже эту размазню, и она пришлась бы мне по вкусу.

О, я готов был съесть все что угодно! Из последних сил поднял я с пола ложечку и сунул ее в рот.

Что такое?! Ложечка кормила меня! Я будто поел хлеба насущного и испил ключевой воды, утоляющих голод и жажду. Ложечка кормила меня, и вкуснее этой еды я не ел ничего на свете. И вот чудо: ложечка казалась бездонной, еда в ней не убывала, и я наелся досыта.

Юм-Юм лежал на полу, закрыв глаза. Я сунул ложечку ему в рот, и он начал есть, словно во сне. Потом сказал:

— О Мио, мне приснился чудесный сон. Теперь и умирать легче. Мне приснился хлеб, хлеб насущный.

— Это не сон, — ответил я.

Юм-Юм открыл глаза и уселся на полу. Он понял наконец, что жив и сыт. Несмотря на нашу беду, мы почти повеселели.

— Что сделает с нами рыцарь Като, когда увидит, что мы не умерли с голоду? — спросил Юм-Юм.

— Только бы он не вложил нам в грудь каменные сердца! — ответил я. — Я так боюсь каменного сердца!

— Ночь еще не кончилась! — сказал Юм-Юм. — Рыцарь Като еще не пришел. Давай поговорим о Стране Дальней. Так и время пройдет. Сядем поближе друг к другу, чтобы немного согреться.

В башне было холодно, мы продрогли до костей. Плащ сполз с моих плеч и упал на пол. Я поднял его и закутался поплотнее. Как хорошо, что добрая ткачиха подбила мой плащ волшебной тканью! Вдруг раздался крик Юм-Юма:

— Мио! Мио, где ты?

— Я здесь! — ответил я.

— У двери.

Юм-Юм посветил вокруг огарком свечи. Эту жалкую подачку мы получили от рыцаря Като. Вне себя от страха Юм-Юм ползал по темным углам, пытаясь найти меня.

— Где ты? — взмолился он. — Не слепой же я, раз вижу дверь, тяжелый засов и стены нашей темницы.

И тогда я понял, что, надевая плащ, вывернул его наизнанку. Сверкающая волшебная подкладка, которой ткачиха подбила плащ, оказалась сверху. Едва я снова скинул плащ, Юм-Юм воскликнул:

— Не пугай меня так! Где ты прятался?

— А сейчас ты видишь меня? — спросил я.

— Еще бы! — ответил Юм-Юм. — А где ты прятался только что?

— Под своим плащом, — сказал я. — Верно, ткачиха превратила его в плащ-невидимку!

Мы примеряли плащ и так и этак — в самом деле, он становился невидим, как только его выворачивали наизнанку.

— А теперь давай кричать во весь голос! — предложил Юм-Юм. — Может, стражники прибегут посмотреть, что тут случилось. А ты прошмыгнешь мимо них в своем волшебном плаще, выберешься из замка рыцаря Като и вернешься в Страну Дальнюю цел и невредим.