Астрид Линдгрен - Мы — на острове Сальткрока

Он объяснил ей, какой замечательной находкой был этот желоб. С этого дня Малин получит воду прямо в кухню.

— И моя мама тоже, — сказала Чёрвен, — она получает воду прямо в кухню.

— Не может быть, — усомнился Мелькер.

— Еще как может, папа ей приносит, — парировала Чёрвен. Мелькер снисходительно рассмеялся.

— Это совсем другое дело, — пояснил он, — а мое изобретение будет маленьким приятным сюрпризом для Малин.

Чёрвен серьезно посмотрела на него.

— И еще чтоб тебе самому не приходилось таскать столько ведер, да?

Мелькер промолчал.

— Ну вот что, встань рядом с ведром, — велел он Чёрвен, — а когда вода польется, крикни мне. Поняла?

— Что я, дура, что ли?

Мелькер помчался к колодцу вприпрыжку, как ребенок, зачерпнул полное ведро воды и вылил его в желоб. Он засмеялся от восторга, когда увидел, как вода побежала по желобу на кухню, и услыхал оттуда крик Чёрвен. Ей-ей, его сооружение работало, как он и предполагал.

И все-таки не совсем так… к сожалению, не так, как нужно. Мелькер огорчился, увидев, что желоб рассохся и протекает, так что большая часть воды вытекает на землю. Ну, дело это поправимое. Он знал, что рассохшиеся бочки обычно кладут в воду, чтобы они набухли. Точно так же можно поступить и с желобом, но дело в том, что ему навряд ли удастся его разобрать. Ведь на установку желоба пошло, почитай, несколько километров этой благословенной проволоки, думал Мелькер, и ее так просто не размотаешь. Впрочем, нельзя ли добиться желаемого результата, если пропустить через желоб много-премного воды, не трогая его с места? Постепенно он от нее набухнет.

Мелькер принялся за дело с энергией и жаром, которые обычно вкладывал в работу. Вылив в желоб примерно с десяток ведер, он увидел, что тот малость раздался. Или, может, ему только показалось? Он стоял, задумчиво почесывая затылок, и смотрел, как вода вытекает на землю. Вдруг до него дошло, что Чёрвен кричит и шумит на кухне. Причем, как видно, уже давно, а он на это не обращал внимания. Тогда он громко крикнул:

— Ну что, наполнилось?

В окошко высунулось личико Чёрвен. На этот раз оно было суровым.

— Не-а, — ответила она. — Еще не вся кухня наполнилась, только до порога!

И добавила:

— Ты что, дядя Мелькер, глухой?

Желоб, безусловно, работал гораздо лучше, чем предполагал Мелькер. Если даже большая часть воды вытекала на землю, то остатка ее все равно хватило с избытком, чтобы наполнить ведро и залить пол на кухне.

Минуту спустя Юхан и Никлас, стуча сапогами, вбежали в дом и, застав отца на полу с тряпкой в руках, удивленно спросили:

— Ты что, пол моешь?

— Не-а, — ответила вместо Мелькера Чёрвен, которая сидела, поджав под себя ноги, на дровяном ларе и внимательно наблюдала за происходящим. — Это он приготовил такой чудесный сюрприз для Малин. Теперь воду она получит прямо в кухню.

— Вон отсюда! — взревел Мелькер. — Убирайтесь все отсюда!

Не ведая вдали о чудесных сюрпризах Мелькера, Малин наслаждалась вовсю летним днем. Она наслаждалась вплоть до самых ноготков на мизинцах ног. День — равный целой жизни… Да, сегодня ей в самом деле посчастливилось испытать понемножку всего самого необходимого на свете. Солнце и вода, мягкий летний ветерок, приятная твердость нагретой скалы, на которой она лежала, дурманящий аромат цветов с зеленой лужайки позади нее, который смешивался с запахами моря. Ах, все эти зеленые благословенные островки с их голыми серыми скалами, цветами и морскими птицами! Нигде не прожить лучше свою жизнь или хотя бы один из ее дней, чем на любом из них. Что может быть отрадней, чем так вот лежать на солнце, следить за полетом птиц и прислушиваться к чуть слышному плеску прибоя о скалы? Без Кристера, верно, было бы еще лучше, потому что его пустая болтовня заглушала легкий плеск волн. Эта болтовня стала постепенно раздражать Малин, и ей захотелось, чтобы он наконец-то умолк. Но она наперед знала, что Кристер не сделает этого. Еще тогда, когда они сидели с ним на берегу у янсонова заливчика в праздничную ночь, она сказала ему, что любит посидеть одна в тишине.

— Не каждый день и вовсе не теперь, — поспешно добавила она.

Но иногда она все-таки чувствовала, что ей необходимо побыть одной, так она тогда сказала.

— Я тоже могу остаться один, то есть наедине, — заверил Кристер. — Но все зависит от того, с кем… С тобой я мог бы остаться наедине хоть всю жизнь.

Бедный Кристер, даже теперь он не мог остаться наедине с Малин. Пелле, понятно, тоже не одобрял его болтовни, но все-таки он расположился как можно ближе от этой парочки, чтобы не пропустить ни слова. Он собирал камушки на берегу у самой воды, наблюдая за плотичками, но у самого ушки были на макушке.