Астрид Линдгрен - Три повести о Малыше и Карлсоне

Он объяснил Малышу, как было бы хорошо, если бы они поймали эту нежданную мышку. Ведь Карлсон мог бы держать ее у себя наверху, а когда у нее народятся мышата, можно будет устроить настоящую мышиную ферму.

— И тогда я помещу в газете объявление, — заключил Карлсон. — «Кому нужны мыши, обращайтесь в мышиную ферму Карлсона».

— Ага! И тогда можно будет расплодить мышей во всех городских домах! — радостно подхватил Малыш и объяснил Карлсону, как заряжают мышеловку. — Только в нее надо обязательно положить кусочек сыру или шкурку от свиного сала, а то мышь не придет.

Карлсон полез в карман и вытащил оттуда маленький огрызок шпика.

— Как хорошо, что я его сберег. После обеда я все собирался кинуть его в помойное ведро.

Он зарядил мышеловку и поставил ее под кровать Малыша.

— Теперь мышь может прийти когда захочет.

Они совсем забыли про фрекен Бок. Но вдруг услышали какой-то шум на кухне.

— Похоже, что она готовит еду, — сказал Карлсон. — Она грохочет сковородками.

Так оно и было, потому что из кухни донесся слабый, но чарующий запах жарящихся тефтелей.

— Она обжаривает тефтели, оставшиеся от обеда, — объяснил Малыш. — Ой, до чего же есть хочется!

Карлсон со всех ног кинулся к двери.

— Вперед, на кухню! — крикнул он.

Малыш подумал, что Карлсон и в самом деле храбрец, если он отважился на такой шаг. Быть трусом Малышу не хотелось, и он тоже нерешительно поплелся на кухню.

— Гей, гей, мы, я вижу, пришли как раз кстати. Нас ждет скромный ужин, — сказал Карлсон.

Фрекен Бок стояла у плиты и переворачивала тефтели, но, увидев Карлсона, она бросила сковородку и двинулась на него. Вид у нее был угрожающий.

— Убирайся! — крикнула она. — Убирайся отсюда немедленно!

У Карлсона дрогнули губы, и он надулся.

— Так я не играю! Так я не играю! Так себя не ведут! Я тоже хочу съесть несколько тефтелек. Разве ты не понимаешь, что, когда целый вечер играешь в привидение, просыпается зверский аппетит?

Он сделал шаг к плите и взял со сковородки одну тефтельку. Вот этого ему не следовало делать. Фрекен Бок взревела от бешенства и кинулась на Карлсона, схватила его за шиворот и вытолкнула за дверь.

— Убирайся! — кричала она. — Убирайся домой и носа сюда больше не показывай!

Малыш был просто в отчаянии.

— Ну, чего вы, фрекен Бок, так злитесь? — сказал он со слезами в голосе. — Карлсон мой товарищ, разве можно его прогонять?

Больше он ничего не успел сказать, потому что дверь кухни распахнулась и ворвался Карлсон, тоже злой как черт.

— Так я не играю! — кричал он. — Нет, так я не играю! Выставлять меня с черного хода!.. Не выйдет!

Он подлетел к фрекен Бок и топнул ногой об пол.

— Подумать только, с черного хода!.. Я хочу. чтобы меня выставили с парадного, как приличного человека!

Фрекен Бок снова схватила Карлсона за шиворот.

— С парадного? Охотно! — воскликнула она, потащила Карлсона через всю квартиру и вытолкнула его через парадный ход, не обращая никакого внимания на слезы и гневные вопли бегущего за ней Малыша. Так Карлсон добился своего.

— Ну вот, теперь с тобой обошлись достаточно благородно? — осведомилась фрекен Бок.

— Достаточно, — подтвердил Карлсон, и тогда фрекен Бок захлопнула за ним дверь с таким грохотом что было слышно во всем доме.

— Ну наконец-то, — сказала она и пошла на кухню.

Малыш бежал за ней, он очень сердился:

— Ой! До чего вы, фрекен Бок, злая и несправедливая! Карлсон имеет право быть на кухне!

Он там и был! Он стоял у плиты и ел тефтели

— Да, да, меня надо было выставить через парадную дверь, чтобы я смог вернуться с черного ход и съесть несколько превосходных тефтелей, — объяснил он.

Тогда фрекен Бок схватила Карлсона за шиворот в третий раз вытолкнула за дверь, теперь опять с черного хода.

— Просто удивительно, — возмущалась она, — никакого с ним сладу нет!.. Но я сейчас запру дверь и он все же останется с носом.

— Это мы еще посмотрим, — спокойно сказал Карлсон.

Фрекен Бок захлопнула дверь и проверила, защелкнулся ли замок.

— Тьфу, до чего же вы злая, фрекен Бок, — не унимался Малыш.

Но она не обращала никакого внимания на его слова. Она быстро подошла к плите, на которой так аппетитно румянились тефтели.

— Может, и мне наконец-то удастся съесть хоть одну тефтельку после всего того, что пришлось пережить в этот вечер, — сказала она.

Но тут из открытого окна раздался голос:

— Эй! Хозяева дома? Не найдется ли у вас двух-трех тефтелек?