Михаил Самарский: На качелях между холмами

Впрочем, перечитав еще по нескольку раз Санаева и Сэлинджера, я пришел к выводу, что дело вовсе не во взрослости авторов и свойствах их памяти. Там другое время, другие люди, другие мнения, другая жизнь. Хотя, черт его знает, может, это только кажется. Но останавливаться уже поздно. «…надо идти вперед».

А что у меня впереди? Первого сентября топать в седьмой класс. И, хочешь не хочешь, придется, как обычно, писать сочинение на тему «Как я провел лето». Но вы же понимаете, что мое сочинение будет самым коротким и печальным. Примерно таким: «В июне меня сбила машина, и я все лето пролежал в больнице…» Представляю, как все будут меня жалеть, охать, ахать… Тьфу, какая мерзость. Лучше сдохнуть. Так вот, чтобы не терять даром время, я и решил, вместо пошлого сочинения в одно предложение, написать все, что я думаю о себе и тех, с кем мне приходилось, приходится и еще долго-долго придется общаться в будущем. Чувствуете разницу? Учительница говорит: напишите, дети, кто как провел лето. Я встаю, подхожу, может быть, немного прихрамывая, к учителю и — бац! — кладу на стол свою рукопись. Все чин по чину, аккуратненько распечатано на принтере. Читайте на здоровье. Первое предложение: «Я провел лето в размышлениях…» Классно? Вы еще не поменяли первоначального мнения? Ну, а дальше — собственно сами размышления. И кто после этого упрекнет меня в нечестности? Правда, не знаю, как отнесется к такому сочинению Оксана Петровна, хотя она сама учит нас всегда говорить правду. Правды хотите, господа взрослые? Так вот вам — правда.

Если бы вы только знали, как меня огорчает, когда взрослые лезут ко мне со своими навязчивыми советами, тем более с теми, за которыми я не обращался. Я тут прикинул, к неполным тринадцати годам мне надавали столько советов, что я теперь спокойно могу жить хоть триста лет, даже если половину из этих советов забуду. Но больше всего меня бесит, когда ни с того ни с сего вдруг все эти бабушки, дедушки, тети, дяди, даже сестра (ну, мама с папой — это вообще отдельный разговор) начинают жужжать мне в уши: Миша, нужно учиться, учиться нужно хорошо, нужно читать книги, нужно делать зарядку, ну и все такое. Умора. Можно подумать, им всем не нужно делать зарядку. Что дед, что отец, только глаза продерут, сразу за сигарету. Хорошо, у меня в спальне есть свой туалет. Однажды там что-то сломалось, и, пока ждали сантехника, я пошел во взрослую уборную. Хоть бы противогаз там повесили, я чуть не задохнулся от дыма. И бабушка с матерью не лучше. Вместо зарядки спозаранку включают телик и в четыре глаза смотрят эту дурацкую программу — то ли «Доброе утро», то ли «С добрым утром», это не принципиально — все одно муть несусветная.

Мужики дымят, как выхлопные трубы, а женщины пялятся в телевизор до тех пор, пока не выпьют по ведру кофе. И вот эти советчики мне твердят: Миша, делай каждый день зарядку. Да я-то и без ваших напоминаний ее делаю. Ну, бывает, конечно, иногда пропущу, но так это большая редкость. С книгами то же самое. Миша, читай книги. Конечно же, я их читаю. Мне и самому нравится читать. Вон, даже за Монтеня уже взялся. А взрослые, можно подумать, уже все прочитали. Вот честное слово, ни разу не видел свою маму с книгой. Зато у кровати, прямо на полу с ее стороны, всегда лежит гора журналов «Cosmo» и еще какие-то, названия не помню (писал бы я дома, сходил бы в спальню посмотрел). Но опять-таки не столь это важно. Я как-то стырил один журнальчик из середины той горы, начал читать, меня чуть не вырвало. Взрослые люди, а такую дребедень пишут. «Читай, Миша, книги». С ума можно сойти!

Что там у нас еще? Да, учеба. Ну, вот скажите, зачем мне каждый день капать на мозги? Учусь я и так неплохо. Правда, бывают и тройки, иногда и двойки, но за год у меня всегда «четыре» и «пять». Что еще нужно? Так нет же, подавай им одни пятерки. Они все почему-то хотят, чтобы я был круглым отличником. Наивные люди. Между прочим, и у папы, и у мамы в аттестате были тройки. Это мне дед по секрету рассказал. Нет, дед у меня, в общем-то, неплохой мужик, да и отец тоже. А вот с женщинами беда. Особенно с бабушкой. Наверное, ни у кого нет таких нудных бабушек, как у меня. Мало того, что она все время зудит и зудит, так еще и постоянно натравливает на меня маму. То я ничего не ем, то я бледненький, то я у нее худенький, то грустный, то грубый, то невыносимый. А последнее слово я вообще ненавижу. Чуть что, ты, Миша, становишься невыносимым. Сколько помню себя, столько и становлюсь невыносимым. Наверное, из-за этого я и возненавидел это слово. «Невыносимый» — какая гадость.