Тамара Крюкова - Триптих в черно-белых тонах

Сегодня он собирался сделать очередной шаг на долгом пути формирования совершенства.

Переход возле памятника Ногину по праву считался излюбленным местом встреч и москвичей, и гостей столицы. Разминуться здесь было невозможно, несмотря на то, что поток пассажиров не иссякал. Одни поднимались по широкой лестнице, другие спускались к поездам. Возле эскалатора, ведущего на улицу, трио музыкантов играли Моцарта, неся культуру в массы. Воздушная и светлая музыка великого австрияка звучала чужеродно в душной подземке.

Поджидая Клавдию, Савва слушал отрывок из "Волшебной флейты". Виртуозная игра завораживала. В раскрытом футляре от скрипки лежала мелочь и мятые десятки. В этом была какая-то неловкость. Билет на такой концерт в зале филармонии стоил бы совсем другие деньги. Впрочем, музыкантов не смущало, что им приходится играть перед безразличной толпой. Для них это была привычная форма заработка.

Савва внёс свою лепту.

Моцарта сменил Вивальди.

- Привет. Давно ждёшь? - раздался за спиной голос Клавдии. Она кивнула в сторону трио. - Красиво играют.

- Да. Они здесь бывают часто. Иногда я нарочно выхожу на Китай-городе, чтобы послушать.

Под звуки скрипки Савва с Клавдией направились к эскалатору. Мелодия становилась всё тише, пока не потерялся в недрах поземки.

- Как несправедливо устроен мир. Талантливые музыканты играют в переходе, а какой-нибудь ноль без палочки имеет всё, - сказала Клавдия.

- Может быть, в этом и есть высшая справедливость, - философски заметил Савва.

- В смысле? - не поняла Клавдия.

- Ты ведь считаешь вполне оправданным, когда одному даётся талант, а другому ни шиша. Может, обделённые тоже думают, что это несправедливо. А так они получают компенсацию. Не талант, так деньги.

- По-твоему, если и талантливый, и богатый - это верх несправедливости? - с издёвкой спросила девушка.

- Нет, просто если постоянно преследуют обломы, эта философия помогает не впасть в уныние, - улыбнулся Савва.

- Может быть, - пожала плечами Клавдия. - Хорошо, когда знаешь, чего хочешь. Ты вот себя нашёл, а я учусь просто потому, что так надо.

- Какие твои годы. У меня тётка в полтинник купила вязальную машинку и поняла, что всю жизнь занималась не тем. Сейчас такие авторские работы делает. В бутиках продают.

- А ты хотел бы стать богатым и знаменитым?

- Что значит хотел бы? Я им стану. Я ведь ужасно талантлив! - провозгласил Савва.

- Да, от скромности ты не умрёшь, - усмехнулась Клавдия.

- Существует столько способов закончить жизненный путь, что умереть от скромности - это явный перебор.

- Да ну тебя. С тобой невозможно говорить серьёзно.

Они вышли из метро. В воздухе висела морось. Город устал от слякоти. Только яркие огни рекламы добавляли краски в унылую палитру поздней осени и напоминали, что в мире есть иные цвета, кроме серого.

- Куда мы идём? - запоздало поинтересовалась Клавдия.

- На танцы, - ответил Савва.

- Кроме шуток.

- Я не шучу.

- Ты серьёзно?! - спросила девушка.

- Слушай, подруга, это диагноз. Тебя сегодня заклинило на серьёзности.

- Зато ты из себя корчишь шута горохового. Ты мне можешь нормально ответить?

- Отвечаю нормально. Мы идём на танцы, - повторил Савва.

- Я не умею танцевать, - помотала головой Клавдия.

- А тебе и не надо уметь. Мы идём записываться на танцевальный курс хастла.

- Это ещё что?

- Клубный танец. Очень красивый. И главное, основам быстро научиться. В Инете пишут, что через несколько занятий уже можно танцевать.

- Никуда я не пойду. Мне это не нужно, - заупрямилась Клавдия.

- Ты ведь согласилась поменять имидж, - напомнил Савва. - Чтобы это сделать, недостаточно наложить макияж. Имидж - это состояние души.

Наверное, Савва был прав, но одно слово "танцы"наводило на Клавдию страх. Она уже предвидела, как все будут потешаться над её неуклюжестью.

- А без танцев нельзя? - поинтересовалась она.

- Нет. Ничто так не раскрепощает.

- Ну уж нет! Я не собираюсь раскрепощаться! - выпалила Клавдия.

Она так привыкла к внутреннему рабству, что любое упоминание свободы вызывало в ней сопротивление. Савва почувствовал, что девушка находится на грани срыва. Такое случалось уже не раз. Общаться с ней было всё равно, что идти по минному полю: ничто не предвещает грозы и вдруг на ровном месте взрыв эмоций.

- Ты когда-нибудь заглядывала в словарь русского языка? - спокойно, чтобы не вызвать бури, спросил он.

- А что? - насторожилась Клавдия.

- А то, что раскрепощение и разврат не являются синонимами. В танцах тебя научат двигаться, а не маршировать.