Тамара Крюкова - Триптих в черно-белых тонах

Постепенно ощущение счастья померкло. На следующей остановке предстояло бороться, чтобы не выпасть на тротуар, а если такое случится, нужно было не оплошать, чтобы её занесли обратно в автобус.

Ступенькой выше стояла женщина средних лет. Она держалась за поручень, одновременно сжимая в руке пластиковый пакет. Море, пальмы и загорелая девица в бикини на картинке выбивались из серой повседневности переполненного автобуса, по стёклам которого стекали мутные струйки, отчего мир за окном казался неуютным и тоскливым. Лица пассажиров были усталыми, а глаза такими же тусклыми, как давно немытые окна.

От нечего делать Клавдия представила, как повела бы себя тётка с пакетом, окажись она сейчас на залитом солнцем пляже. Пожалуй, через день-два устремилась бы назад в город, к мужу и детям, чтобы потом до конца дней попрекать их тем, что ради семьи она пожертвовала райской жизнью.

А сидящий рядом толстяк быстро бы освоился и ни за что не вернулся бы в контору, где провёл большую часть своей жизни.

Много народа вышло возле супермаркета. Вновь вошедшие притиснули Клавдию к турникету. Она порылась в карманах куртки в поисках проездного. Билета не было. Сзади напирали.

Клавдия с трудом стащила со спины рюкзак. В боковом кармане лежал пакетик жвачки, шариковая ручка и сломанный карандаш. Клавдия растерялась: куда же она могла сунуть билет? Не хватало потерять его в самом начале месяца!

Она затрудняла подход к турникету. Недовольство толпы возрастало.

- Что там застряла?

- Проходи вперёд, - подгоняли девушку сердитые голоса.

- Сейчас. Одну минутку, - Клавдия лихорадочно пыталась нащупать проездной на дне рюкзака.

- Вот молодёжь пошла. Всё норовят на халяву прокатиться, - сказал какой-то злобный старик.

- У меня проездной... Не могу найти, - оправдывалась Клавдия.

- А не можешь, так бери билет.

- У меня нет денег, - в отчаянии сказала Клавдия.

- Высадить тебя, чтоб неповадно было, - распалялся старикан.

Порой хватает одной искры, чтобы занялся пожар в сухом лесу, так и в толпе достаточно одного слова, чтобы разжечь недовольство и злобу.

- Правильно! Высадить её! Вылазь!

Клавдию стали пихать, стараясь оттеснить от турникета. Губы девушки задрожали, а на глаза навернулись слёзы. Неужели ей придётся выйти из автобуса и топать под дождём пешком? Это несправедливо. Она впервые поверила, что удача может ради разнообразия повернуться к ней лицом. Ну почему ей всегда так не везёт?

Вдруг кто-то пропихнул её через открывшийся турникет:

- Проходи.

Клавдия обернулась и от удивления потеряла дар речи. За спиной стоял высокий красивый парень. Он был чужим в сером мире осенних будней, как будто сошёл с рекламного плаката.

"Наверное, он мне снится", - подумала Клавдия.

Парень следом за ней протиснулся в салон и оказался рядом.

- Благодетель нашёлся, - продолжал ворчать старик. - Молодёжь пошла - всё можно. Одни кошачьи свадьбы! - ни с того ни с сего выкрикнул он.

- Да, мы такие. А тебе, дед, завидно? - с нагловатой ухмылкой сказал парень и обнял Клавдию за плечи.

Девушка стояла не дыша. Этого не могло происходить с ней. Наверное, она спит и видит во сне сказочного принца. Клавдия чувствовала его руку у себя на плече и боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть волшебство. Она и мечтать не могла, что такой сногсшибательный парень её обнимет. Клавдия готова была всю жизнь ехать в переполненном автобусе, только бы он был рядом.

Злобный голос старикана доносился как будто из другого мира:

- Видали, как разговаривает сопляк? Вот вырастили поколение.

Вадим молчал и с выражением полного равнодушия на лице слушал, как распаляется скандальный старик. С одной стороны, он жалел, что связался со старым брюзгой, а с другой - получал извращённое удовольствие оттого, что вывел из себя это ископаемое. Ему претили плешивые неудачники, которые всегда были всем недовольны и при этом вечно учили всех жить. Он и белобрысую выручил не из сострадания, а в пику старикану. Ясно же, что тот привязался к девчонке, потому что она не ответит. Она же запуганная и забитая, поэтому над ней можно измываться безнаказанно.

Неизвестно, чем бы это закончилось, но на следующей остановке злобный старик вышел. Вадим убрал руку с плеча девчонки. Она с таким обожанием смотрела на своего неожиданного спасителя, словно тот был ожившим идолом.

"Прямо по Достоевскому: тварь дрожащая, - подумал Вадим. - Не хватало, чтобы серая мышка на меня запала". Под её восторженным взглядом он чувствовал себя неловко. Вадим нарочито отвернулся.