Астрид Линдгрен - Пиппи Длинныйчулок на острове Куррекурредутов

Фрёкен Русенблум строго посмотрела на нее.

— Пока стой где стоишь, — ответила она. — Однако боюсь, что скоро тебе придется перейти в позорный угол.

Секретари записали имя Пиппи, потом ее взвесили, чтобы определить, не нуждается ли она в супе. Но оказалось, что она весит на два кило больше нормы.

— Супа ты не получишь, — строго сказала фрёкен Русенблум.

— Везет же мне иногда! — воскликнула Пиппи. — Теперь бы мне только как-нибудь обойтись без лифчиков и фуфаек, тогда можно будет отдышаться.

Фрёкен Русенблум ее не слушала. Она сидела и листала учебник грамматики, чтобы выбрать вопрос потруднее.

— Скажи, девочка, — сказала она наконец, — как пишутся слова «морская болезнь»?

— Проще простого, — ответила Пиппи. — «Ма-рз-кая-ба-ле-сть».

Фрёкен Русенблум кисло улыбнулась.

— Вот как, — заметила она, — в учебнике эти слова почему-то написаны иначе.

— Вот как? Тогда тебе повезло, что ты узнала, как я пишу это слово, — не растерялась Пиппи. — Я всегда пишу «ма-рз-кая-ба-ле-сть» и потому всегда чувствую себя на море хорошо.

— Запишите ее ответ, — обратилась фрёкен Русенблум к секретарям и сердито поджала губы.

— Да, сделайте это, пожалуйста, — сказала Пиппи. — И еще исправьте сразу же ошибки в учебнике.

— Ну, моя девочка, — продолжала фрёкен Русенблум, — ответь мне на такой вопрос. Когда умер Карл XII? [2] Карл XII — шведский король, правил с 1697 по 1718 год.

— Ой, неужели он уже умер? — воскликнула Пиппи. — Вот беда, как много народу нынче умирает. Но если бы он не промочил ноги, то и сейчас был бы жив, уж это точно.

— Занесите этот ответ в журнал, — сказала фрёкен.

— Да, пожалуйста, занесите, — подхватила Пиппи. — И еще запишите, что нужно класть пиявки поближе к телу, а на ночь выпить горячего керосину. Это здорово взбадривает.

Фрёкен Русенблум покачала головой:

— Почему у лошади коренные зубы прямые?

— Неужели? А ты в этом уверена? — с сомнением спросила Пиппи. — Да, между прочим, ты сама можешь у нее спросить. Она вон там стоит, — продолжала она и показала на свою лошадь, привязанную к дереву. Пиппи радостно рассмеялась: — Вот повезло, что я взяла ее с собой. А не то ты никогда бы и не узнала, почему коренные зубы у нее прямые. Я, по правде говоря, понятия об этом не имею. Да мне это и ни к чему знать.

Фрёкен Русенблум сжала губы в узенькую полоску.

— Неслыханно! — пробормотала она. — Просто неслыханно.

— Я тоже так считаю, — радостно подхватила Пиппи. — Если я и дальше буду так хорошо отвечать, то, наверно, заслужу розовые штаны.

— Запишите и это, — велела фрёкен Русенблум секретарям.

— Нет, пожалуй, не надо, — вмешалась Пиппи. — Вообще-то говоря, розовые штаны мне ни к чему. Я не то хотела сказать. Можете записать, что мне нужно дать большой мешок конфет.

— Задаю тебе последний вопрос, — сказала фрёкен Русенблум каким-то удивительно сдавленным голосом.

— Валяйте, — согласилась Пиппи. — Я люблю викторины.

— Можешь ты сказать мне, если Пер и Поль должны поделить торт и Перу досталась четверть, что получит Поль?

— Понос! — ответила Пиппи и повернулась к секретарям: — Запишите, что у Поля будет понос, — подчеркнула она.

Но фрёкен Русенблум уже получила представление о Пиппи.

— В жизни не видела такого невежественного и скверного ребенка! — воскликнула она. — Сейчас же становись в позорный угол!

Пиппи послушно поплелась к наказанным, бормоча себе под нос:

— Это несправедливо! Ведь я ответила на каждый-прекаждый вопрос.

Сделав несколько шагов, она вдруг что-то вспомнила и, растолкав локтями детей, побежала назад к фрёкен Русенблум.

— Извините, — сказала она, — но я забыла сказать вам, какой у меня объем груди и высота над уровнем моря. Запишите это, — обратилась она к секретарям. — Не потому, что я хочу вашего супа, вовсе нет, а просто для порядка в вашей книге.

— Если ты сейчас же не встанешь в позорный угол, то, боюсь, одна девочка получит сейчас хорошую взбучку.

— Бедняжка! — воскликнула Пиппи. — Где же она? Пошлите ее ко мне, уж я ее сумею защитить. Запишите это тоже!

И Пиппи пошла в угол к другим наказанным детям. Настроение у них было неважное. Одни тихо всхлипывали, другие плакали, и каждый думал о том, что скажут родители, когда он явится домой без денег и без конфет.

Пиппи поглядела на плачущих детей, сама всхлипнула несколько раз, а потом сказала:

— Мы устроим свою викторину!

Дети немножко развеселились, но не поняли толком, о чем Пиппи говорит.