Алексей Кирносов - Далеко и обратно

— Эта большая вода впереди, наверное, море, — заметила Наташа.

— Всего лишь Ладожское озеро, — поправил её папа и расстелил перед собой географическую карту. — Ознакомьтесь, — предложил он, и Наташа с Мартыном сунули в карту носы и старались понять, что за чудеса нарисованы на этой разноцветной картинке.

Папа показал:

— Вот Ладожское озеро, которое перед нами. А вот тянется длинной ниточкой Новоладожский канал. Нам надо добраться до вот этой реки.

— И тогда будет «Далеко», — сказала Наташа.

— Не очень, — покачал головой папа. — Теперь давайте решать: идти нам напрямик через озеро или плыть каналом?

— Давайте решать, — неопределённо отозвалась Наташа.

Папа продолжал:

— Идти озером ближе, но это опасная затея. Если поднимется ветер и заштормит, беда нам будет, малыши.

— Малыши никаких ветров не боятся, — сказала Наташа.

Папа улыбнулся:

— Пока стоит тихая погода.

— Ты во всякую погоду будешь с нами, — возразила Наташа.

— Ну, такая лирика хороша в роще на полянке, — серьёзно сказал папа. — А когда под тобой тридцать метров глубины, следует рассуждать здраво и осмотрительно. Подумаем о канале: это узкая, плохо чищенная речка. По берегам мало интересного. Зато там спокойно. Никакие бури там не страшны.

— Это скучно. Хочу бурю! — расхрабрилась Наташа.

— Позволь на этот раз с тобой не согласиться, — сказал папа и повернул штурвал вправо.

«Бегемот» обгонял чёрные лодки, гружённые сеном, а навстречу пыхтели буксиры с длинными плотами за кормой. Посёлки по берегам выглядели все на один лад. Наташе оставалось только тренироваться в грамоте и разбирать названия пристаней: Кивгода, Лигово, Чёрное, Рядки… Пристани мелькали одна за другой, а мотор ровно рычал.

— Куда я попала, где мои куклы?.. — вздыхала Наташа.

— Потерпи немножко, километров сто, — успокаивал папа.

Сразу преобразился окружающий мир, когда канал кончился, показался город Новая Ладога и катер вышел в широкую могучую реку Волхов, по которой плавали лодки, пароходы и речные трамвайчики. Буксиры тянули караваны доверху нагруженных барж, над рекой парили чайки, неторопливые и внимательные.

И город Новая Ладога тоже интересный и красивый — дома все разные, улицы широкие и много деревьев. Наташа смотрела, а тем временем папа подвёл катер к пристани. Хвостик Мартына мелькнул у ларьков на площади.

Папа заглянул в мотор, проверил уровень масла и откачал воду ручной помпой. Мартынов хвостик мелькнул на дальнем перекрёстке улиц.

Они умылись и переоделись. Хвостик уже нигде не мелькал.

— Я беспокоюсь, — сказала Наташа.

— Набегается и придёт, — не расстроился папа.

— Ах, какой ты у меня легкомысленный, — рассердилась Наташа. — Тут не лес, а город. Люди разные. Породистую собаку могут украсть.

— Так он и дался! — легкомысленно возразил папа.

Ночевать Мартын не пришёл.

Утром тоже не явился.

Наташа ела свой завтрак пополам со слезами, и всякие ужаснейшие мысли приходили ей на ум.

— Меня поражает твоя беспечность, — говорила она папе. — Вчера ты должен был обыскать весь город. Хорошо, если Мартына просто украли и он живой. У чужих ему будет хуже, чем с нами, но там его тоже будут любить. Но вдруг… он попал под машину, и его уже нет на свете?!

Платочек кончился, и Наташа утирала слёзы полотенцем.

— Вздор и чепуха! — возражал папа. — Просто собака гуляет. Ни под какую машину он не попал… Всё же пойдём поищем бродягу.

Они исходили весь город Новую Ладогу. Заглянули во все дворы и закоулки. Расспросили всех милиционеров и надоели дворникам.

Не видал ли кто белую собаку с чёрной заплаткой на боку?

Нет, никто не встречал такую собаку…

— Пап, как же мы теперь будем жить? — спросила Наташа.

— Не теряя мужества и надежды, — ответил папа.

Надежда таяла, как зыбкий речной туман.

Погоревали и вернулись на катер.

Папа взял бинокль и осмотрел дальний противоположный берег.

— Ни единой похожей собачонки, — вздохнул он и направил стёкла на город.