Иосиф Ликстанов - Первое имя

— Ну, братцы, изокружок сработал неплохо! — признал Вадик. — А теперь, Пань, приготовь платочек.

Зал осветился.

— Ничего себе техника! — чуть слышно проговорил Гена.

«У нас бы так», — подумал Паня.

Техника окружала костер, разложенный на невысоком постаменте. Здесь был и экскаватор № 14, совсем настоящий, если не считать величины, и домна Мирная, и станок ударно-канатного бурения, а на полу блестела железнодорожная колея. Паня бросил взгляд на Уральский хребет, стоявший на большом столе возле сцены и закрытый холщовым чехлом, и омрачился. До чего же скромно, даже неказисто все это! А ведь приближается, неумолимо приближается минута, когда надо будет предъявить коллекцию дружине, услышать ее суд. Что-то будет!

Председатели отрядных советов уже отдали рапорты Ростику Крылову. Перед фронтом участников сбора под звуки барабана пронесли знамя дружины. Запылал костер, а попросту говоря — взвились поддуваемые вентилятором, освещенные снизу красные и желтые шелковые ленты.

Ребята сели на стулья, поставленные рядами под стенами, и возле костра появился Григорий Васильевич Пестов. Он поклонился сбору и сделал вид, что греет руки у костра. Ребята встретили эту шутку смехом, и аплодисменты затихли.

— Не знал, что вы к вахте настоящий рудничный карьер приготовили, — сказал Григорий Васильевич и спросил у старосты кружка «Умелые руки» Вани Еремеева: — Работает техника.

— Работает. Григорий Васильевич! — отрапортовал Еремеев, и его лицо, усеянное крупными веснушками, раскраснелось.

— Начали! — сказал Пестов.

Тотчас же техника ожила, зашумела. Ковш экскаватора зачерпнул из кучи песка, и когда экскаватор повернулся на сто восемьдесят градусов, песок посыпался золотой струей. Из-под широкого постамента, на котором бездымно пылал костер, выбежал паровоз с тремя вагонами, и под колесами защелкали стрелки. Станок ударно-канатного бурения принялся стучать долотом в кусок известняка. Из летки домны полилась огненная струйка чугуна, а на колошник домны по наклонному мосту пошли вагончики-скипы, подающие руду и кокс.

— Надо было мне в кружок «Умелые руки» записаться, их верх! — завистливо сказал Вадик, хлопая в ладоши.

— Чего ты панику разводишь? — сказал Гена и сердитым блеском глаз выдал свое волнение.

Раздались требовательные голоса:

— А коллекция почему закрыта? Почему краеведы прячутся?

— Кто прячется? — в ответ зашумели краеведы. — Старосты, откройте коллекцию!

— Держись, несчастный! — напутствовал своего друга Вадик.

Старосты краеведческого кружка Паня и Гена подошли к коллекции и взялись за края холщового чехла. Лишь теперь Пани увидел Николая Павловича, стоявшего у двери рядом с директором школы. Николай Павлович улыбнулся старостам и вскинул голову, призывая их к спокойствию. Паня заставил себя подтянуться, а Гена и без того был внешне невозмутимо спокоен и держался прямо, как в строю.

— Подождите, старосты, — сказал Ростик Крылов и объявил: — Ребята, послушайте стихи о предоктябрьской вахте.

Длинное и в общем дельное стихотворение написал прославленный школьный поэт Миша Анциферов.

Заканчивалось его произведение так:

«Ох, еще стихи!» — подумал Паня, которому уже хотелось поскорее открыть коллекцию — будь что будет!.. Но стихотворение другого, тоже знаменитого школьного поэта. Светика Гладильщикова, ему понравилось, потому что славно подошло к случаю:

выкрикнул поэт, и в ту же минуту Паня и Гена быстрым движением убрали холщовый чехол, точно сняли с Уральского хребта лесной покров.

Дальше неподвижный, оцепеневший Паня будто со стороны наблюдал происходящее. Тут и там раздались аплодисменты и сразу оборвались, затихли. Почему? Потому что ребята вскочили, бросились к коллекции и окружили ее, возбужденно переговариваясь.

— Ну рукодельный народ! — сказал Григорий Васильевич. — Это же такой подарок Дворцу культуры!

— Пань, слышишь? — вполголоса спросил Гена.

Слышал ли Паня! Он взглянул на коллекцию, словно впервые увидел ее, и не поверял себе. Да полно, неужели все это сделано кружковцами?..

На столе возвышаются три горы, разделенные неглубокими перевалами. И что из того, что горы маленькие! Все же это настоящие Уральские горы, как они рисуются геологам и горнякам. Все горные тайны открылись, все богатства объявились, все клады великой сокровищницы стали доступны взгляду.