Федор Кандыба - Сестры Горские

Она тотчас побежала домой и вернулась с пульверизатором и коробкой зубного порошка.

— Сейчас все сделаем. Потолок будет как новенький! — сказала она и принялась за дело.

Валя и Шура продолжали играть, а Рая разболтала зубной порошок в воде, добавила немного клея и налила этой смеси в пульверизатор. Потом она поставила на стол стул, на стул табуретку и начала забрызгивать грязное пятно на потолке. Белый меловой дождь посыпался на потолок, и пятно стало быстро покрываться свежим покровом.

Однако закончить это приятное и успешное предприятие Рае не удалось.

— Дед вернулся! — с ужасом в голосе вдруг закричал Валя, увидев через окно направлявшегося к дому профессора.

Шура мигом выскочила из-за рояля и в одну секунду выскользнула из комнаты. Рая же, едва не свалившаяся со стола вместе со всей своей пирамидой, замешкалась.

Она оказалась около двери в тот самый момент, когда профессор уже отпирал своим ключом дверь снаружи. Хорошо хоть она открывалась вовнутрь, и когда профессор открыл ее, Рая оказалась между дверью и стеной.

Что делать? Сейчас профессор закроет дверь, и Рая столкнется со своим врагом нос к носу. Перспектива была ужасная.

Однако Рая нашлась и здесь. Она взлохматила свои побелевшие от мелового дождя волосы и, наклонившись над мешком, который заменял коврик у входа, спросила замогильным голосом:

— А бутылки еще есть?

Валя, который уже успел убрать стул и табуретку и теперь стоял в коридоре, ожидая развязки, мигом понял, в чем дело.

— Есть, есть! И бутылки и консервные банки, — ответил он. — Сейчас я соберу и принесу. Это, дедушка, пришли за утилем, — пояснил он остановившемуся в недоумении профессору.

— Ага, утиль, — кивнул тот головой и ушел в комнату, так и не узнав в этой маленькой седой старушонке изобретательницу машины для боронования, делавшую доклад у него в институте.

Теперь уже нельзя было убежать! Чтобы не вызвать подозрений профессора, приходилось стоять с мешком в руках и ждать Валю.

У Раи на секунду зародилось подозрений не воспользовался ли Валя случаем, чтобы выдать ее профессору? Однако ее бывший враг тут же вышел с большой корзинкой, полной пустых бутылок и банок, и сам помог Рае сложить все это в мешок.

— Ну, на этот раз хватит. Приходите еще, — сказал он громко, чтобы услышал дед, и добавил шопотом: — Я не знал, что он так скоро вернется. Мешок принесешь обратно, а то бабушка будет ругаться.

После этого Валя помог Рае взвалить мешок на плечи и со смехом открыл ей дверь.

— А здо́рово мы его провели! Так вы с Шурой опять приходите — обязательно.

Поднимаясь наверх с тяжелым мешком за плечами, Рая думала о том, что́ ей делать с этим, так неожиданно свалившимся на нее богатством. Просто выбросить все это было нельзя. Она вспомнила о том, что обещала как-то Шуре сделать арфу или флейту, и у нее сразу родился план.

Она вынесла мешок на балкон и привязала к перилам две длинных веревки, одну над другой, как для сушки белья. Потом взяла ведро с водой и позвала к себе на помощь Шуру.

— Послушай, Шура, — сказала она, — ты лучше меня разбираешься в музыке и, конечно, знаешь все ноты. Скажи мне, это будет «до» или же «ре»? — спросила она, стукнув палочкой по бутылке, наполовину наполненной водой.

— «Фа», — ответила, немного подумав, Шура и пропела: — фа-а-а…

— А это? — налила Рая воды в другую бутылку и стукнула по ней.

— Никакая, фальшивая.

— А так? — отлила Рая немного воды из бутылки.

— Ми-и-и… — театрально пропела Шура.

— До чего же голос противный! — сморщилась Рая. — Ладно, пусть будет «ми».

— Зачем это тебе? — заинтересовалась Шура, пропев «до» над очередной бутылкой.

— Потом увидишь, — ответила Рая и взялась за следующую.

Подобрав две октавы, она привязала бутылки к веревкам. Затем взялась за консервные банки и повесила и их над бутылками.

Изготовление нового музыкального инструмента было закончено. Рая удовлетворенно оглядела свою работу и обратилась к Шуре:

— Вот тебе и рояль, можешь играть. Даже больше чем рояль — шумовой оркестр с ксилофоном. Ну-ка, сыграй мне: «Калинка, калинка, калинка моя…»

Александра Михайловна, пришедшая с купанья, застала дома целый оркестр, состоявший из четырех музыкантов и исполнявший «Метелицу» в таком бешеном темпе, что она превратилась в головокружительный галоп.

Шура и Женя играли на бутылках и банках, Рая — на гребешке, а солистка Лена выстукивала мотив на ложечках и, пританцовывая, подпевала сестрам.