Любовь Воронкова: Синее облачко

Колхозницы собрались в рощу за вениками. Мать сказала Маше:

— Поедем с нами в рощу, поможешь нам веников наломать.

Маша проворно забралась в телегу. Настя, бригадир, дёрнула вожжи, и лошадка побежала рысью по мягкой дороге — через жаркое поле, через светлый луг, через чёрный пар — в зелёную берёзовую рощу.

В роще колхозницы разбрелись во все стороны, пошли резать берёзовые ветки на веники. А Маша пошла вместе с матерью. Какие ветки пониже росли, те и ломала.

Вдруг Маша закричала:

— Мама, мама, посмотри — на полянке синее облачко лежит!

Но мать была далеко от полянки и не видела синего облачка.

— Мама, поди сюда, посмотри! — опять закричала Маша. — Прямо настоящее синее облачко на полянке лежит!

— Некогда мне, — ответила мать. — Вот когда веников наломаем, тогда посмотрю.

А на полянке и правда словно синее облачко лежало. Это цвела здесь травка-дубровка — густо-густо цвела, раскрыв все до одного свои маленькие яркосиние цветочки.

— Ладно, ладно, — улыбнулась Маша. — Вот когда наломаем веников — приведу маму и скажу: мама, смотри, вот оно, синее облачко!

Хорошо было в зелёной берёзовой роще! И солнце не пекло, и трава стояла свежая, и солнечные зайчики дрожали на белых стволах, на густых берёзовых листьях.

Колхозницы носили охапками срезанные ветки и клали в телегу. И Маша носила свои охапки, а пахучие листья щекотали ей шею и щёки.

Но вот и телега полна. Целый воз нарезали веников.

— Поедемте скорее домой, — сказала Настя-бригадир, — а то на небе тучки собираются.

— Поедемте, — сказала и Машина мать.

Но Маша закричала:

— Мама, подожди! А пойдём же, я тебе синее облачко покажу — тут совсем недалечко.

— Ну, пойдём, — согласилась мать, — пока воз увязывают…

Колхозницы стали увязывать воз, чтобы не развалился доро́гой. А Маша взяла мать за руку и повела её на ту полянку, где лежало синее облачко. Но глядит, глядит Маша — полянка из-за берёзовых стволов видна, а синего облачка нет. Вышли на полянку.

— Ну, где же твоё облачко? — спросила мать.

Маша и сама глядела вокруг и думала: а где же оно? Вот тут, около этих трёх берёз, густо-густо цвели яркосиние цветочки. Разве кто-нибудь пришёл и оборвал их?

— Приснилось тебе твоё облачко, — сказала мать. — Пойдём скорее, вон какая туча повисла, сейчас дождь пойдёт!

Маша ехала домой на возу берёзовых веток и всё удивлялась: а кто же это пришёл на полянку и все синие цветочки оборвал? Куда же делось её синее облачко? Ведь там, на полянке, даже и трава примята не была!

Маша-то была недогадлива. Посмотрела бы получше — увидела бы: никто не рвал травки-дубровки, никто не уносил с полянки синих цветов. Но когда туча надвинулась на солнце, травка-дубровка закрыла свои маленькие цветы. Может, она думала, что уже ночь наступила. А может, боялась, что дождь в цветочках пыльцу намочит. Но закрыла свои цветы — и исчезло с полянки синее облачко. А когда взошло наутро солнце и поднялось над лесом, травка-дубровка снова их открыла и синее облачко снова зацвело на полянке.

Оно и сейчас там цветёт, только Маша этого не знает. Потому что роща далеко: за жарким полем, за светлым лугом, за чёрным паром… И если пойдёшь туда одна, то заблудишься.

Катя очень любила купаться. Но плавала она только у бережка. Здесь вода просвечивает до самого дна, а на дне — чистый песочек, да камешки, да маленькие рыбки играют.

У того берега вода тёмная. Там растут лохматые водоросли и шевелятся в воде.

И жёлтые кувшинки — речные цветы — растут, но Катя боится подойти к ним. Кто там живёт, в тёмной воде? Кто в лохматых водорослях прячется? Не видно ничего.

Один раз подружки позвали Катю:

— Поплывём подальше! Не бойся!

Катя поплыла. Но испугалась и вернулась к берегу. А когда вылезла на берег, то схватилась за шею: