Гюнтер Гёрлих - Пропавший компас

Ссутулившись, он присел на скамейку.

— Короче, Эдди первый в списке подозрительных лиц, — сказал Андре.

— Да, — нерешительно ответила Марина. Но тут же громко добавила: — А что я про него знаю…

— Что ты знаешь? — нетерпеливо переспросил Андре.

А ведь как лихо Эдди развернул тяжелый молоковоз!

— И здешние все знают, — сказала Марина, — только это было очень давно. Сама я плохо помню эту историю. Я тогда совсем маленькая была. Это уж мне бабушка потом все рассказала. Помню только, подъехал вечером полицейский патруль. Ну и крику тогда было!.. Из машины выскочили полицейские, распахнули калитку и бросились к дому Эдди. А во дворе как раз был он сам и с ним еще двое ребят. Завидев полицейских, ребята, конечно, сразу присмирели, а вот Эдди схватил полено и давай отбиваться! Ему тогда только исполнилось пятнадцать, но он был уже почти такой же здоровенный, как сейчас. Ну и злой же он был! У него даже лицо все перекосилось — не захочешь, а испугаешься. Все-таки полицейские схватили Эдди, и тут прибежала его мать. Она вцепилась в сына и не давала увести.

«За что вы его? — кричала она. — Что он такого сделал?»

Тут начальник патруля громко сказал:

«А ведь ваш сынок наделал дел. Вы, мамаша, сами видели — он и с нами драку затеял. Вот так фрукт! Хоть вы мать ему, но поверьте: грехов у него хватает. Эти мальчишки обчистили пять автомашин на стоянке. Да еще сбили с ног сторожа. Это старого-то человека! Он теперь в больнице лежит с сотрясением мозга. Что, мало, по-вашему?»

Мать Эдди больше не кричала. Полицейские повели ребят к машине. Мать молча глядела, как ее сына втолкнули в кузов.

Машину уже обступила толпа, люди взволнованно переговаривались между собой. Эдди отвернулся: он ни на кого не хотел смотреть, даже на мать.

Бабушка тогда сказала:

«Пойдем, нечего нам тут делать. Матери и без того тяжко. Подумать только, такой был славный парнишка…»

За зеленой полицейской машиной взметнулось облако пыли: лето в тот год стояло жаркое, сухое…

Я никак не могла этого забыть, — продолжала Марина. — Эдди так злобно взглянул на нас, когда машина тронулась с места. Я сразу разревелась, и бабушка долго меня утешала…

Андре молчал.

Сколько же лет прошло с тех пор? Кажется, десять. Немалый срок? Да, совсем немалый.

— Знаешь, у Эдди в сарае настоящая мастерская. Он там без конца возится с мотоциклом. Потому и загородил сарай кустами.

— Придется нам туда заглянуть! — сказал Андре.

Дети снова умолкли, оба заметно приуныли.

Вдруг перед ними, как из-под земли, появилась Маринина бабушка.

— Ой, бабушка! — вскрикнула Марина от неожиданности. — Ты что, на цыпочках к нам подкралась?

Бабушка Бухгольц была маленького роста и худенькая. Собираясь за пенсией, она принарядилась, надела темное платье с цветочками. Но больше всего ее красили белоснежные волосы.

— Я же не индеец, — сказала бабушка. — Просто вы так задумались о чем-то, что ничего не видите и не слышите. Вы, верно, совсем разомлели от жары? А-а-а, так ты опять к нам приехал, Андре?

Мальчик удивился, что старая женщина помнит его имя.

— Я ему про компас уже рассказала, — объявила Марина.

Лицо бабушки Бухгольц помрачнело.

— Ну, вор от этого не разбогатеет… Вот что, я уже проголодалась. Марина, ты сварила картошку?

Девочка вздрогнула:

— Бабушка, я совсем забыла…

— Да что это с тобой? Ты же у меня никогда ничего не забываешь! — Она перевела взгляд с Марины на Андре и улыбнулась. — Тогда бегите, дети, да варите скорей картошку, а я колбасу принесла. А ну-ка живей!

И Андре с Мариной пустились бежать по дороге.

— Я из-за этого компаса никак в себя не приду. А тут еще ты следователя разыгрываешь, — сердито проговорила на бегу Марина.

У калитки Андре покосился на участок, куда только что вошли Эдди и его невеста. Высокая живая изгородь скрывала дом от посторонних взглядов.

…Жареная колбаса пришлась всем по вкусу. В саду под деревьями было знойно. Марина подключила к водопроводной трубе шланг, и из него взметнулись бисерные струйки. Бабушка ушла к себе — в прохладную комнатку.

Вдруг Марина подпрыгнула, словно ее ударило током, и дернула Андре за руку.

— Ты видел собаку?

— Какую еще собаку?

— Большую такую, овчарку!

Андре оглянулся вокруг. Никакой овчарки не было — ни большой, ни маленькой.

— Бывает, — снисходительно сказал Андре. — Это на тебя жара действует.

— Знаешь что! При чем тут жара? Сейчас и правда нечего глаза таращить, сейчас ее нет уже. А вот раньше, когда мы ели колбасу…