Катарина Киери - Совсем не Аполлон

— Привет, — сказал он.

— Здрасте, — ответила я. Почти беззвучно: что-то застряло в гортани и мешало говорить.

— Можно присесть? — он положил руку на спинку стула.

— Конечно, — просипела я.

— Я только кофе выпью. Перед кино — иду на ближайший сеанс.

Он кивнул в сторону кинотеатра. Несколько хлопьев снега упали с высокого ворота его водолазки.

Пока он ходил за кофе, я думала вот о чем: я буду пить кофе вместе с Андерсом Страндбергом. Через пару секунд я буду сидеть и пить кофе с Андерсом Страндбергом, тем самым, у которого открытое лицо. Все это происходит на самом деле. В действительности. В Швеции. Сегодня.

Тут я разволновалась. О чем нам говорить? О чем могут говорить ученица и учитель математики? «Что скажете о среднестатистической температуре в ноябре?» Или: «Как у тебя с алгеброй?» Алгебра… Похоже на название болезни.

Когда он вернулся и сел за столик, я поняла, что глупо ухмыляюсь своим собственным шуточкам. Ничего хорошего. Я сосредоточилась на выражении своего лица, стараясь найти самое нейтральное.

— Ты уже написала статью?

— Что?

— Ты ведь должна была написать о собрании на прошлой неделе?

И кто это ему рассказал? Я сама, на собрании? Или Лена? Или, может быть, он опросил коллег-учителей? «Эта Лаура, ну, знаете, из 9 „Б“… она чем вообще занимается?»

Только не волноваться. Как бы то ни было, он меня заметил. Какая-то крошечная часть моего существа произвела на него микроскопическое впечатление.

И еще я совсем забыла о той статье. Совершенно вылетело из головы, что я обещала написать о собрании. Странно, что Лена не напомнила.

— Нам столько задавали. Я не успела.

Он кивнул и помешал ложечкой в чашке.

— Ты часто пишешь для школьной газеты? — спросил он, подняв голову и глядя на меня. Теплые голубые глаза. Темные волосы, густые и немного непослушные. Не очень длинные, но такие, что можно запустить руку и взъерошить. Короткая щетина (интересно, как часто мужчины на самом деле бреются?). Серый вязаный свитер с высоким воротом. Четко очерченный, красивый рот. Я кашлянула. Красивый рот? Это мои мысли? Да, мои. Кошка запрыгнула на стол. Я уткнулась носом в ее шерсть. Она быстро, еле заметно тронула лапой мою щеку. Я перестала судорожно сжимать чашку, руки больше не дрожали.

— Довольно часто. Но газета совсем новая. Первый номер вышел весной. Это Лена придумала, моя подруга. Она главный редактор.

Открытый и теплый взгляд голубых глаз.

— Сколько же человек в газете?

— В этом полугодии только мы с Леной. В самом начале было больше, но остальные уже закончили девятый класс…

«Закончили девятый класс». Так смешно и по-детски. Может быть, я так себя и чувствовала — смешной малявкой? Наверное.

Он взял чашку и отпил кофе. Осторожно поставил ее обратно.

— Я тоже немного пишу.

Глядя на него, я не знала, что ответить. Оказалась совершенно не готова к тому, что он станет говорить о себе, поделится чем-то личным. Отхлебнула чаю, лишь бы не сидеть столбом, и кивнула.

— Рецензирую книги для одной местной газеты.

Наверное, о таком следует знать? Может быть, сделать вид, что я знаю? Рецензии — дело серьезное. Не то чтобы недостижимое, но все же возвышенное.

— Ясно, — произнесла я самым глупым тоном — скучным и нейтральным, где-то на полпути между равнодушием и заинтересованностью.

— Ну ты знаешь… Иногда других дел много, трудно все успеть.

«Ну ты знаешь». Говорит как на равных. И взгляд полон искренности. Как будто перед ним не просто пятнадцатилетняя школьница, а пятнадцатилетняя школьница, с которой интересно общаться.

— Ой, — он посмотрел на часы и встал, — надо бежать. Фильм вот-вот начнется.

Он надел куртку.

— Спасибо за компанию. Увидимся.

Подошел к двери, открыл ее, вышел. Колокольчик снова звякнул.

Я не нашлась, что ответить. Даже не попрощалась.

Вернувшись домой, я застала маму в холле. В другом мире, не похожем на этот, я, пожалуй, впорхнула бы в дом, как героиня «Звуков музыки». Я этого фильма не смотрела, видела только одну сцену, где кто-то с песней на устах кружится по лугу. Только летний луг пришлось бы заменить на кружащиеся хлопья снега, добавить дверь, ручку двери, порог и самую обычную прихожую в самом обычном доме. И еще вообразить, что это хорошо поставленный танцевальный номер. Что-то такое плюс симфонический оркестр. В общем, совсем другой мир. Мир, в котором все живут как на киноэкране. А на самом деле я всего-навсего вошла в дом и в прихожей меня встретила мама.