Катарина Киери - Совсем не Аполлон

— Привет, Лаура! — радостно произнесла мама Стефана, открыв дверь.

Либо у нее была очень хорошая память на лица, либо Стефан рассказал ей о том, что я приду. Я надеялась на второе. Хотя мне, конечно, не жалко — пусть у мамы Стефана будет хорошая память.

— Заходи. Стефан в подвале. Я его позову.

Она спустилась по лестнице, а я осталась стоять у входной двери в куртке. Отдать конверт и уйти? Или войти? Я стояла, не раздеваясь, ожидая дальнейших указаний.

Оглядевшись по сторонам, я убедилась, что в этом доме действительно живут творческие люди. На стенах в прихожей много ярких картин, написанных в одном стиле. Я догадалась, что это картины мамы Стефана. Там же — несколько вставленных в рамку детских рисунков Стефана и его младшего брата. Много фотографий, красивые коряги и музыкальные инструменты. Меховая шапка Стефана на полке. Я, как обычно, мысленно сравнила увиденное с нашей прихожей и, как всегда, признала поражение своего дома. Он казался таким скучным. Но скоро на стене в моей комнате будет висеть настоящее произведение искусства.

— Здорово.

Стефан поднялся по лестнице, перешагивая через ступеньку. За ним шла мама, ступая на каждую. На щеках Стефана краснели пятна, которых я не замечала раньше. Он остановился на верхней ступеньке и пропустил вперед маму. Она перевела взгляд с него на меня и улыбнулась. Вид у Стефана был смущенный.

— Я принесла песню, — сказала я после того, как его мама вышла из прихожей, и протянула конверт через перила.

— Спасибо, — ответил Стефан, держа конверт в вытянутой руке и неуверенно глядя на меня. — Ты торопишься?

Я посмотрела на часы, хотя прекрасно знала, что они показывают половину восьмого.

— Вроде бы нет…

Стефан кивнул в сторону подвала.

— Йеспер тоже тут. Мы играем на «Плейстейшн».

Сказав это, он смущенно засмеялся — как будто признался, что играет с «Лего».

— Может, хочешь поиграть с нами?

Он спросил не из вежливости. Он искренне хотел, чтобы я осталась.

— Я не умею.

— Научишься за минуту.

— Ладно…

Кажется, Стефан обрадовался. Я разделась. Когда мы спускались по лестнице, он повернулся ко мне и помахал конвертом:

— Потом прочту! Здорово.

Мы прошли через комнату вроде гостиной, на стенах которой висело еще больше картин, чем в прихожей, а потом оказались там, где, очевидно, Стефан и обитал. Йеспер сидел на полу, полностью сосредоточенный на телевизоре и на джойстике, который держал в руках. На экране соревновались скутеры. Стефан улыбнулся мне и посмотрел на Йеспера.

— Алло, оторвись на секунду. У нас в гостях дама.

Меня еще никто в жизни не называл дамой. Йеспер бросил растерянный взгляд на нас, стоящих у него за спиной.

— Чего? Ой… привет.

Скутеры финишировали — все, кроме одного, въехавшего в сугроб. Наверное, это Йеспер, подумала я. Он вздохнул:

— А я так удачно шел…

Стефан засмеялся, глядя на меня:

— Он всегда так говорит, когда гоняет в одиночку!

Йеспер шутливо передразнил:

— Всегда так говорит… Я правда удачно шел!

Комната Стефана была почти вдвое больше моей, но обставлена скромно. Письменный стол без ящиков. Стеллаж с несколькими книгами, множество дисков и музыкальный центр. Широкая кровать. Телевизор. На стенах морские карты, афиша старого вестерна, несколько детских фотографий Стефана в рамках и тканый вымпел с изображением Джими Хендрикса. Йеспер сидел, скрестив ноги, на большом персидском ковре. Он напомнил мне Тюре Свентона из детских детективов.

Стефан положил конверт с текстом песни на стол и взял второй джойстик с пола.

— Хочешь попробовать?

— Я лучше сначала посмотрю.

Я села на кровать и стала следить за игрой, ничего не понимая: ни кто играет за кого, ни как управляют персонажами.

Мама Стефана постучала в дверь и предложила чаю. Мы со Стефаном, очевидно, подумали об одном и том же — о мамином зеленом пойле. Он бросил на меня быстрый взгляд, и мы обменялись улыбками, полными взаимопонимания.

— Нет, спасибо, — ответил он маме. — Я не хочу потерять оставшихся друзей.

Мама Стефана засмеялась:

— Вообще-то я купила обычного чая.

Стефан посмотрел на нас с Йеспером:

— Хотите?

— Да, спасибо, — ответила я — прямо маленькая воспитанная девочка, которая сидит на краешке кровати и наблюдает за тем, как играют мальчики.

Мама Стефана вышла, и я решила, что не хочу так же тихо и послушно сидеть на кровати, когда она вернется.

— Давайте я попробую, — сказала я и пересела на ковер.