Виктор Кава - Трое и весна

— Чтобы такой детина целую неделю слонялся по двору да собак гонял? Марина, разве не ты вчера говорила, что нужно вывезти ребёнка на свежий воздух и натуральное молоко?

Мама вздохнула. Действительно, она вчера сокрушалась, что Слава на каникулах будет слоняться без дела. А тут бабуся приехала…

Слава с ходу написал заголовок «Каникулы», и рука остановилась. Он столько насмотрелся за неделю в селе, что и тетради не хватит, если рассказать обо всем. И на конюшне был с дедом, гладил жеребёнка, который народился зимой. Он смотрел на Славу большими влажными глазами, словно спрашивал: ты меня не обидишь? И с бабушкиной козой Красулей подружился… почти. Странное она существо. Когда Слава даёт ей пахучее вкусное сено или яблоко, Красуля крутит, как пропеллером, маленьким хвостиком и мекает так ласково, будто язык ей мёдом смазали. А стоит Славе чуть отвернуться, как она поддевает его своими острыми рогами. Ещё ходил он с бабушкой на базар, где старый дед со смешной, как у Красули, бородкой подарил Славе раскрашенный свисток. Дунешь в него — и будто синичка нежно тенькает.

Слава даже взмок, описывая все это на бумаге. Упомянув про синичку, он облегчённо выпрямился, закрыл тетрадь.

И тут же хлопнул себя ладонью по лбу. Постой-ка! А про поход в лес забыл! Как же это он? Правда, поход закончился не очень удачно, но все же…

Пошли они в лес с соседским хлопцем Петриком без разрешения, тайком… А когда под вечер усталые вернулись домой, то заплаканная бабушка больно дёрнула Славу за ухо, а дед дал щелчка… Про это, конечно, можно и не упоминать. Но не писать о походе нельзя. И Слава стал вспоминать и описывать, как они заблудились в немом лесу, как испугались горбатой, почерневшей кучи хвороста, которая показалась им притаившимся волком. Хорошо, что на высокой сосне звонко застучал дятел, словно сказал перепуганным мальчикам: приглядитесь внимательней, какой же это волк! Они присмотрелись и потом с наслаждением разбрасывали эту кучу, горланя песн. А нам все равно», и тут даже дятел так возмутился, что улетел прочь.

Славу охватило волнение, будто он снова очутился в мартовском лесу. Вот как наяву увидел он большую кочку с кустиком клюквы. А за кочкой сторожко сидит заяц, обрывает красные ягоды и уплетает за обе щеки. Слава написал это и не заметил, как его рука сама добавила: «Косой увидел нас, усмехнулся в длинные белые усы и сказал: «Хлопцы, берите клюкву. Такая вкуснятина!»

Конечно, им показалось, что за кочкой сидел заяц и лакомился клюквой. Но так не хотелось вычёркивать из сочинения этого славного зайца, что Слава подумал и честно дописал: «Правда, может, заяц нам с Петриком привиделся, как и волк. Но заяц в лесу был, ну, может, не за той кочкой, так за другой. Должен же быть в таком огромном лесу хоть один заяц! И тот заяц, конечно же, слышал нашу песню и прибегал посмотреть на нас. И если мы его не видели, то он-то уж нас, конечно, видел!»

А Василёк Дахто вообще забыл про заданное сочинение. Да и как тут было упомнить, если он каждый день играл в футбол на такой хорошей площадке, где даже в дождь не было луж, а когда выглядывало солнце, то асфальт быстро высыхал.

Игра началась на второй день каникул, началась случайно. К ним пришли ребята из соседнего дома. Посетовали, что их площадку захватили автомобилисты под гаражи. Родители, конечно, написали жалобу в райисполком. Но пока её разберут, пока перетащат куда-нибудь тяжёлые железные гаражи, которые, как грибы, внезапно выросли ночью на площадке, то и каникулы кончатся. Так сказали соседские ребята и предложили сыграть всего один матч. Василёк и его товарищи внимательно оглядели пришельцев, многозначительно переглянулись. А не хотят ли они, как автомобилисты, заграбастать их сухую и удобную площадку? Вишь, как льстиво смотрят… Однако желание утереть нос соседям было слишком велико.

Сначала соседи позорно проигрывали. Они очень болезненно переживали свои неудачи: ахали, охали, хватались за голову. А Василёк и его товарищи, гордо задрав носы, бегали по площадке, небрежно пасовали тяжёлый, намокший мяч. Они и не заметили, как заговорщически переглянулись пришельцы. После этого у них будто ноги стали длиннее. Теперь мяч то и дело со свистом летел в ворота Васильковой команды, будто к ним магнит привесили.

И вдруг взмокшие и подавленные неудачники потеряли всякую возможность отыграться. Мяч, посланный Васильком, угодил в раму окна дворника так, что звон раздался. И хотя стекла не разбились, выбежал с метлой дворник, и ребятам пришлось хватать мяч и убегать на соседний двор. Его хозяева горячо благодарили, даже руки жали, желая успеха в играх с другими командами. Василёк с товарищами понурили головы. Неужели это поражение ляжет навсегда позорным пятном на их команду, да что там на команду — на весь двор? Василёк робко спросил у соперников, не захотят ли они завтра ещё разок сыграть. Они пожали плечами: кто знает, может, завтра будет дождь, а может, их пригласят на матч ребята из высотного дома. Там и поле с настоящими воротами. Тут уж проигравшие не выдержали, обступили соседей, стали упрашивать сыграть хотя бы один матч. Обещали принести яблок для подкрепления сил, а Вадик, сын продавщицы из овощного магазина, расщедрился на четыре кубинских грейпфрута. И соседи сдались.