Галина Карпенко: Как мы росли

Метёт вьюга по Москве, старается через каждую щель пробраться в холодные, нетопленные дома. Окна в домах замёрзли; парадные двери заколочены: жители ходят через чёрный ход. Многие дома стоят совсем пустые. Заходи, живи! Только жить в больших квартирах в холодной и голодной Москве охотников мало. Трамваи не ходят, свет не горит. Сугробы выше заборов. Вьюга то закрутит по дороге снежные воронки, то поднимет белую завесу от земли до самого неба. Ну и погода!

Патруль Красной гвардии шагает по улице. Впереди — Чапурной, депутат Совета, в кожаной тужурке, на рукаве кумачовая повязка. За ним — солдаты с винтовками. То и дело сбиваются они с шага. Дорога в ухабах, в лицо бьёт снег и колючий ветер. Сгущаются сумерки, за ними ещё долгая ночь. Патруль обходит переулки, улицы.

Всё ли спокойно в советской Москве?

В крайнем особняке на большой улице, в тёмной резной столовой, собралось шумное общество. В камине горит огонь. Но, видно, и здесь давно не топили: резные из дерева фрукты и птицы на потолке покрыты блестящим инеем. Гости сидят за круглым столом, их обходит лакей с маленьким подносиком, на котором горкой лежит печенье.

— Ешьте, — говорит лакей, — ешьте, только сразу не хватайте!

Гости быстро разобрали печенье грязными руками и стали его грызть, ничем не запивая — ни чаем, ни кофе.

— Васька! — вдруг закричал один из гостей. — Сам два куска взял! А мне?

— Отдай! — закричали все гости.

И Васька, который изображал лакея, отдал ревевшему на всю столовую гостю кусочек конопляного жмыха. Это и было печенье.

Гость успокоился, а Васька тоже уселся за стол, и пир продолжался. Это ребята с фабричного двора играли в буржуев.

Играть было интересно. Всё было настоящее: настоящий буржуйский дом, настоящий диван и кресла. Правда, гости не подъехали к дому в каретах, как полагалось бы буржуям, а влезли через разбитое окно, которое выходило в сад. Все двери в доме были заперты, в промёрзших комнатах было так же холодно, как на улице. Камин ребята затопили первый раз. Это Васька Жилин притащил расколотую доску. Разбирали на улице забор, он одну доску и утащил. Камин горел жарко. Доски, правда, хватило ненадолго, и скоро в камине остались догоравшие угли, которые быстро покрывались пеплом.

Ребята догрызли жмых, и пир кончился.

Девочка в шубке и в огромных валенках выбежала на середину комнаты и крикнула:

— Теперь будет бал! Теперь надо танцевать! — И она закружилась по комнате, шаркая валенками.

И все, кто как умел, стали тоже кружиться, топать и подпрыгивать. А Варя — так звали девочку — объясняла, продолжая кружиться:

— Всегда так. Сначала пир, а потом бал — и у буржуев и у королей всяких. Я читала «Кота в сапогах» — там тоже был пир, а потом стали танцевать.

Васька тоже плясал вместе с гостями:

— Там-там, тарарам!

— Ты же должен стоять и не шевелиться! — закричала Варя. — Ты же лакей!

— Стой сама и не шевелись, а у меня ноги замёрзли, — ответил Васька.

— Ты же сам говорил, чтобы играть по-настоящему! Ты же лакей!

— Ну и говорил… Я уже был лакей — и хватит! — Васька вскочил на диван и крикнул: — Кто за мной? Накостыляем буржуям! Ура-а!

Васька подпрыгивал на диванных пружинах, и за ним на диван, как на приступ, лезли остальные.

Варя, красная от досады, чуть не плакала:

— Дурак Васька! Всё перепутал, всю игру испортил! Слезай с дивана!

— А вот не слезу! Ура-а!

За дверью послышался стук, шаги. Ребята притихли.

Дверь распахнулась, и вошёл военный патруль — солдаты с винтовками. Впереди с наганом — Чапурной. Шли и не знали, с кем придётся встретиться в заколоченном буржуйском доме, а тут, гляди-ка, ребята с фабричного двора, которых Чапурной знает наперечёт.

— Вы что здесь делаете?

Ребята молчали.

— Кто вас сюда пустил? Я вот вас сейчас!

— Мы — буржуи, — сказал Васька.

— Ах, вот что! Буржуи!..

Солдаты, давясь от смеха, закашляли в заледенелые рукава.

— Мы в бал играем, — объяснила Варя. Она раскраснелась от танцев и стояла в расстёгнутой шубке, загораживая малышей.