Марк Твен - Похождения Тома Соуэра

И такъ далѣе, и такъ далѣе. Ораторъ раскрылъ тайну участія Гека въ данномъ происшествіи со всѣмъ драматическимъ паѳосомъ, на который только былъ способенъ, но изумленіе, вызванное такимъ открытіемъ, было значительно напускнымъ, и выразилось не столь шумно и единодушно, какъ-то могло бы произойти при болѣе благопріятствующихъ обстоятельствахъ. Однако, мистриссъ Дугласъ разыграла довольно удачно роль особы, пораженной изумленіемъ до крайности, и осыпала Гека столькими похвалами и выраженіями признательноcти, что онъ почти позабылъ о страшной пыткѣ, наносимой ему новымъ платьемъ, претерпѣвая теперь еще горьшую подъ устремленными на него со всѣхъ сторонъ взглядами и потокомъ всеобщаго славословія.

Мистриссъ Дугласъ объявила, что принимаетъ Гека, отнынѣ, въ свой домъ и дастъ ему воспитаніе. А потомъ, когда скопитъ нужную сумму, то поможетъ ему начать какое-нибудь скромное дѣло. Настала удачная минута для Тома. Онъ произнесъ:

— Гекъ не нуждается въ этомъ. Гекъ богатъ.

Одно только строгое чувство благоприличія удержало общество отъ надлежащаго, одобрительнаго хохота, который вызывался такою милою остротою. Но наступившее молчаніе было, отчасти, неловко. Томъ прервалъ его:

— Да, у Гека есть деньги. Вы не вѣрите этому, можетъ быть, но у него цѣлая куча ихъ. О, нечего улыбаться! Я вамъ докажу. Обождите съ минуту.

Онъ выбѣжалъ за дверь. Присутствующіе переглядывались между собою съ недоумѣніемъ и любопытствомъ, смотрѣли вопросительно на Гека, но тотъ былъ нѣмъ.

— Сидъ, какая муха укусила Тома? — спросила тетя Полли. — Онъ… впрочемъ, этого мальчика совсѣмъ не понять. Я еще никогда…

Томъ вошелъ, едва таща свои мѣшки и тетя Полли не успѣла докончить рѣчи, Томъ высыпалъ золотыя монеты на столъ, говоря:

— Вотъ оно… что я говорилъ? Половина принадлежитъ Геку, а другая мнѣ.

Всѣ замерли при такомъ зрѣлищѣ. Смотрѣли только и не говорили ни слова. Такъ продолжалось съ минуту, потомъ всѣ единогласно стали требовать объясненій. Томъ отвѣтилъ, что за этимъ дѣло не станетъ, и началъ объяснять. Разсказъ былъ длиненъ и исполненъ жгучаго интереса. Рѣдко кто позволялъ себѣ прерывать производимое имъ обаяніе, и когда Томъ замолчалъ, м-ръ Джонсъ произнесъ:

— Я думалъ, что мнѣ удастся удивить общество въ этомъ случаѣ, но вижу, что мой сюрпризъ ничего не значитъ передъ этимъ. Да, куда моему до этого, самъ признаю!

Деньги пересчитали. Оказалось, что тутъ нѣсколько болѣе, чѣмъ двѣнадцать тысячъ долларовъ. Никто изъ присутствовавшихъ не видывалъ такой массы денегъ заразъ, хотя многіе имѣли состояніе, превосходившее ее въ значительной степени.

Читатели поймутъ, что счастье, привалившее Геку и Тому, должно было произнести крайній переполохъ въ такомъ маленькомъ бѣдномъ поселкѣ, какъ С.-Питерсборгъ. Такая громадная сумма, вся наличными деньгами, казалась чѣмъ-то даже невѣроятнымъ. Всѣ толковали о ней, разсуждали, дивились, до тѣхъ поръ, пока разумъ нѣкоторыхъ обывателей не помутился подъ такимъ вреднымъ напряженіемъ. Всѣ «заколдованные» дома въ самомъ Питерсборгѣ и сосѣднихъ мѣстечкахъ были обысканы, разобраны по дощечкамъ, подрыты подъ фундаментъ, ради надежды найти въ нихъ кладъ. И занимались этимъ не дѣти, но взрослые, степенные, неувлекающіеся люди; по крайней мѣрѣ, нѣкоторые изъ нихъ. Гдѣ бы ни появлялись Томъ и Гекъ, за ними ухаживали, хвалили ихъ и глазѣли на нихъ. Оба они что-то не помнили, чтобы ихъ мнѣнія имѣли какой-нибудь вѣсъ до сихъ поръ, а теперь всѣ ихъ слова запоминались и повторялись; все, что они ни дѣлали, выходило очень замѣчательнымъ почему-то; повидимому, они совершенно утратили способность дѣлать или говорить незамѣтныя вещи, и даже все ихъ прошлое было взвѣшено и въ немъ открылись черты поразительнѣйшей оригинальности. Мѣстная газета напечатала у себя біографіи обоихъ мальчиковъ.

Вдова Дугласъ помѣстила деньги Гека въ шестипроцентныя бумаги, а судья Татшеръ, по просьбѣ тети Полли, сдѣлалъ тоже самое и для Тома. Каждый изъ мальчиковъ обладалъ теперь просто изумительнымъ доходомъ: по доллару на каждый будничный день въ году, и на половину изъ воскресеній. Это выходило равно то, что получалъ самъ пасторъ, — вѣрнѣе сказать, то, на что онъ разсчитывалъ, потому что ему никогда не удавалось собрать всю сумму сполна. А въ это старое, безхитростное время, за долларъ съ четвертью въ недѣлю, брались содержать мальчика, поить, кормить его, — пожалуй, еще одѣвать и обмывать.