Раиса Торбан - Заколдованная палата

— Надо, чтобы она твердо выговаривала букву «р», — настаивала Светлана Ивановна.

— Я могу с нею заняться, — предложила Марксида.

— Нет, — запротестовала Ляля, — я — шеф, я сама буду с ней заниматься, и через неделю вы все услышите, как она заговорит.

— Что-то не верится! — возразила Светлана Ивановна:

— Не глушите Лялину инициативу, — вмешалась Минна Эриковна. — Пусть Ляля широко ее проявит.

Через неделю Минна Эриковна пригласила в столовую весь персонал.

— Вы подумайте только, какие блестящие способности у этой красавицы-девочки. Одна занималась, без помощи старших, и достигла блестящих успехов! Наташа жестко выговаривает букву «р». Вот как надо осуществлять шефство!

Ляля с Наташей опоздали к обеду. Ради такого случая они принарядились. Бант у Наташи был больше головы.

Ляля усадила Наташу за стол. Уже подавали второе.

— Что лежит на тарелке? — строго спросила Ляля.

— Р-р-ыба, — ответила Наташа, жестко выговаривая букву «р».

— Умница! — и Ляля с торжеством взглянула на всех.

Минна Эриковна зааплодировала.

— Вот видите, — обратилась она к Светлане Ивановне, — я вам говорила: «Не глушите инициативу!»

Дежурная поставила перед опоздавшей Наташей суп.

Наташа заглянула в тарелку.

— А это — р-р-апша, — громко сказала Наташа, ожидая похвалы. Но ее не последовало.

— Ряря! Дай мне пожар-раста р-рожку, — попросила Наташа, — и ро-ромтик хр-ребца с мас-р-ром!

Ребята дружно захохотали, захлопали в ладоши.

— Переучила! — с горечью сказала Марксида. Наташа тоже смеялась и хлопала в ладоши. Ляля, красная и сконфуженная, выскочила из столовой.

«Эх, Ляля, Ляля», — вздыхает Митя. Ему жалко, что Ляля так оконфузилась, и не смеяться — тоже нельзя… Смешно получилось… Он все чаще и чаще о ней думает. Вот и сейчас… Надежда Сергеевна заставляет его каждый день и подолгу «ездить» на специальном «велосипеде». Лежишь на спине, а ногами крутишь колеса. Сначала было трудно их крутить, колено больной ноги плохо сгибалось, а после пошло легче и быстрее.

Надежда Сергеевна сказала, что у него ревматический полиартрит и сельские врачи правильно лечили его. А теперь в санатории это лечение закрепят, ион бросит свои костыли. Скоро назначат грязи. Митя радовался. И часто в мечтах уезжал из физического кабинета в свою деревню. А иногда попадал то в Москву, то в Ленинград, о которых так много и интересно рассказывал Саша. И даже отправлялся в далекое путешествие по незнакомым местам, в Карловы Вары, куда поедет Ляля.

«Почему она смотрит на меня свысока? — печально думает Митя. — Никогда со мной не разговаривает так, как с Фредиком и Валеркой, с ними особенно, все — с улыбочкой». Митя вспоминает, как Валерка вскакивает со своего места и предлагает сесть Ляле, когда она появляется в пионерской. И ей это нравится. «А как ловко он приглашает ее танцевать. Она, улыбаясь, кладет ему на плечо руку, Валерка без всякого стеснения берет ее за талию и кружит, кружит по залу А сам в этих «дудочках» зеленых, узких брючках, скачет, как кузнечик в траве. И Фредька туда же! Топчется с ней на одном месте! Танцы называются… Разве это танцы? Вот вылечится у него нога, он им покажет, как танцуют по-настоящему. И что она находит хорошего в этих, каких-то жидких городских парнях.

— А я знаю, о ком ты думаешь! — громко смеется Марксида, как будто случайно заглянувшая в физкабинет. Митя густо краснеет. Марксида входит и подсаживается к Мите на покрашенный белой краской круглый стульчик, такой, как у зубных врачей. Она медленно вертится на стульчике, поглядывая на Митю своими большими черными глазами, и ждет… «Чего?» — Марксида не знает.

А Митя сосредоточенно «нажимает» на педаль «велосипеда» и молчит.

Тряхнув своей пышной шевелюрой, Марксида переходит на деловой тон:

— Что нам сегодня задано по литературе? Она берет с подлокотника его «велосипеда» толстую книгу и медленно листает страницы.

— Как это ты забыла? — удивляется Митя.

Марксида уходит, забыв вернуть Мите его «литературу».

Большим событием в жизни ребят были первые грязевые ванны. В «мужской день» мальчикам предложили одеться потеплее, проверили, не отправляется ли кто налегке, дали по мохнатому полотенцу, построили парами и медленным шагом провели в грязелечебницу.

Пока ребята раздевались, они слышали, как сестра, заглядывая в их курортные книжки, отдавала распоряжения: «Носочки!», «Чулки!», «Варежки!», «Трусы!», «Шаровары!», «Общая!».