Александр Власов - Верхний этаж

— От строителей ничего не зависит, — сказал Олег, — Они по чертежам работают. Если нет окон в проекте, они так и поставят слепую коробку… Петьке после пэтэу в архитектурный институт надо. Сам проекты будет делать.

— Не-а! — категорически возразил Петька. — Архитекторам мало платят, а простой плотник на БАМе по пятьсот рублей, зарабатывает.

Семен присвистнул и захохотал.

— Красиво пел, а потом — цап зубами за рубль!

Петьку ничуть не задел этот упрек.

— Рубль — вещь серьезная! Мой папка как скажет — не забудешь! Диплом, говорит, штука приятная, но очень уж тяжелая — с ним выше ставки не прыгнешь!.. Вот я и подумал: зачем десятилетку кончать и еще пять лет за дипломом тянуться? Тот же архитектор или инженер получает ровно столько, сколько моему папке давать будут, когда он на пенсию выйдет!.. Я уж лучше без диплома, но так, чтоб рубашка не просыхала! И чтоб после меня — светло в квартире, чисто, и чтоб не дуло, не скрипело, не текло! Въезжай и радуйся!.. Себя не пожалею, но и получить хочу!

С человеком, высказавшимся без утайки, можно не соглашаться, можно спорить, но спорить серьезно, без шуточек и усмешек. Потому и промолчал Семен. Высмеивать Петьку расхотелось, а веских возражений у него не нашлось, хотя и полного согласия с ним он не чувствовал. А вернее — просто он еще не заглядывал далеко в свое будущее, жил сегодняшними заботами. Их у него хватало — тревожных, тщательно скрываемых забот.

Промолчал и Олег. К деньгам он относился равнодушно и не понимал готовности Петьки ради них работать так, чтобы не просыхала рубашка. Дома, в семье, никогда о деньгах не говорили. Их наличие подразумевалось само собой. И Олег не сомневался, что так будет и у него после учебы в университете. Но каждый живет по-своему. Петька хочет попотеть на стройке — ну и пусть! О чем спорить? Пусть строит свои светлые дома — это тоже кому-то делать надо. «А мне надо письмо домой сочинять!» — вспомнил Олег и встал.

— Идемте в комнату.

Из столовой они вышли втроем. Борис и не заметил, что остался один. Он долистывал брошюру.

Долго сидел Олег над чистым листом, полученным у запасливого Петьки. Врать в письме оказалось сложнее, чем в телеграмме. Легко дались только две первые фразы: «Здравствуйте, дорогие папочка и мамочка! Вот я и студент…» Потом дело застопорилось.

Вернулся из столовой Борис, разочарованно швырнул на стол брошюру, буркнул:

— Шиш найдешь! — И, вытащив из тумбочки другую книжонку, завалился на койку.

Теперь он читал о тщетных поисках пропавшей библиотеки Ивана Грозного. Этими брошюрами Борис обзавелся в библиотеке училища, перебрав там сотни томов справочной и художественной литературы.

Семен тоже лежал на койке и вскоре тихо засопел носом — заснул не раздеваясь. В прошлую ночь он почти не спал: встал дома в четыре утра и к пяти пришел на станцию, чтобы успеть на первую электричку.

Начал позевывать и Петька. Перед сном он вытащил из чемодана банку с каким-то вареньем.

А Олег все еще мучился над письмом.

— Кто хочет черничного? — предложил Петька, открыв банку. — Налетай!

Олег отказался, но отметил про себя явное несоответствие в поведении Петьки: до денег, как видно, жадный, а варенье и сало сам предлагает. Так скупердяи не поступают!

— А ты? — спросил Петька у Бориса. — Вкусное!

— Не так ищут! — простонал тот.

Был он не здесь, а где-то там — в еще не найденном тайнике, около переплетенных в телячью кожу книг времен Ивана Грозного.

Олег закончил письмо, когда уже все, даже Борис, спали. Брезгливо сунув в конверт исписанный листок, он погасил свет. На душе было муторно от вранья, из которого состояло все его письмо.

Первое занятие с ребятами Никита Савельевич проводил не в учебном кабинете, а в комнате отдыха, где все располагало к непринужденному дружескому разговору. Не скрывая удовольствия, ребята усаживались на мягкие диваны и в глубокие кожаные кресла.

— Чайку бы сюда на подносе! — хихикнул кто-то.

— А пивка не хочешь? — под общий смех отозвался другой.

— Он тебе покажет пиво!

Он — это Никита Савельевич, который сидел в притемненном уголке и ждал, когда все рассядутся и угомонятся. К первой встрече со своими воспитанниками он никогда не готовился и сегодня пришел без всякой жесткой программы. Опыт давно показал ему, что первая беседа только тогда приводит к зарождению контакта, когда разговор не распланирован заранее, а возникает сам собой. Всякий раз такой разговор начинался и проходил по-разному, но всегда этот первый час был и первым шагом к взаимопониманию и сближению.