Галина Гордиенко - Подарок ко дню рождения

Покраснеыший Игорь спрыгнул с камня и раздраженно рявкнул:

— Попридержи язычок!

— А что, я не права?

Наткнувшись на гневный взгляд девочки, Игорь неожиданно для себя усмехнулся и признал:

— Секунду назад была права. Сейчас, пожалуй, нет.

— Да-а? И что изменилось за эту самую секунду?

— Не что, а кто. Я. Усвоила?

— И в чем же ты изменился? — почти равнодушно буркнула девочка, опять склоняясь над своей железякой.

— А ты что, страдаешь от любопытства?

— Да нет, вроде бы.

— Ну и успокойся!

Игорь присел над раскрывшимися раковинами, в нежно-перламутровых створках которых пульсировали странные, белесые комочки то ли студня, то ли мяса, и брезгливо поморщился.

— Это что, и есть мидии? — с невольным отвращением спросил он.

— Ну да. Если хочешь, попробуй.

Лена оторвала моллюск от раковины и с видимым удовольствием съела. Игорь гулко сглотнул и отвел глаза в сторону.

— Зря кривишься! — с усмешкой покосилась на него девочка. — Очень вкусно. И потом, это побережье, здесь другие обычаи. Со своим уставом в чужой монастырь нечего соваться…

— Елки, — пробормотал Игорь, стараясь не смотреть на подрагивающие в своих раковинах моллюски, — и за ЭТО у вас на рынке платят деньги?!

— Конечно. И неплохие. Пол-литровая банка мидий не меньше десяти гривен сейчас стоит. Считай, два доллара. Знаешь, какой обалденный плов из них выходит? Просто чудо.

— Плов… Всю жизнь думал, что плов положено делать из баранины. — раздраженно буркнул Игорь.

— Чудак! Это же приморский город. У нас свои блюда, понимаешь? И поверь, отличные.

— И что, эти самые мидии только на Азовском море можно добыть? Именно здесь, на Генеральских пляжах?

— Почему? — удивилась девочка. — Их и на Черном море полно. Почти везде, где скалы заходят глубоко в море, есть мидии. Ну, или на крупных камнях. А зачем тебе?

— Да так, — пожал плечами Игорь. — Просто интересно.

И уже молча наблюдал, как быстро наполняется мидиями полиэтиленовый пакет.

— Ну что, наелся?

Димка кивнул. Выразительно похлопал себя по животу и вылез из-за стола.

— Сама-то поешь, — мама сочувственно посмотрела на хлопотавшую вокруг них Лену.

— Ну ты, мам, даешь, — весело отозвалась девочка. — Я же готовила. А значит, напробовалась.

Мама печально улыбнулась:

— По тебе не скажешь!

— Не всем же быть толстыми, — парировала Лена.

— Да ну, толстыми, — пропыхтел Димка, запихивая в карман шорт яблоко. — Дразнить будут…

— Молчи уж, горе мое, — мама притянула к себе упирающегося сына и невольно поморщилась.

— Больно, да, мам? — бросилась к ней дочь.

Наткнувшись на две пары встревоженных глаз, женщина через силу засмеялась:

— Да нет. С чего вы взяли? Совсем нет.

Она встала со стула и, стараясь держаться прямо, бодро сказала:

— Пойду поваляюсь после обеда, хорошо?

— Конечно, ма! — дружно отозвались дети, а когда мать вышла, грустно переглянулись.

— Спина болит, да? — вопросительно посмотрел на сестру Димка.

— Ничего, вот осенью маму пролечат последний разочек, и она у нас забегает.

— Ты и в прошлый раз говорила — последний! — проворчал мальчик.

— Прошлый — не считается, — отрезала Лена. — А в этот раз — совершенно новые лекарства. Самые-самые распоследние в медицине. Они точно помогут. Я уверена.

— Не врешь?

— Сказал! Когда это я тебе врала?

— Когда? — ехидно улыбнулся младший брат. — Напомнить?

— Ну?

— Еще нукаешь! — возмущенно воскликнул Димка и даже покраснел от негодования. — Вчера меня на Генеральские пляжи не взяла! Сказала: одна смотаешься. Так, мол, быстрее…

— И что?

— Даже Умку дома оставила!

— Да не тяни ты!

— Ага! Не тяни! Хочешь сказать, одна ездила? Да? Одна?!

Лена молча смотрела на покрасневшего братишку. Димка топнул ногой:

— А Петька Густелев сказал — ты с каким-то парнем туда моталась! Вот! Это с каким, а? Меня, значит, побоку, Умку — тоже, а какого-то там чужого парня…

— Мало ли, что твой Петька болтает, — поспешно перебила его Лена. — Он меня что, у подъезда караулил? Я, знаешь, во сколько из дома вышла?

— Знаю, не думай! Петька сказал — в семь утра.

— Да причем тут твой лопоухий Петька?!

— Не причем. И уши его не причем. Нечего наговаривать. Лопоухий! Всегда ты так. Как нечего сказать…

— Эй, ну кончай! Ну, не права. Нормальные у твоего Густелева уши. Только что твой Петька вечно языком треплет? И врет тоже вечно!

— Вовсе нет! Просто они вчера на рыбалку с отцом ездили, и он к семи утра уже в машине сидел. И все прекрасно видел!