Хельо Мянд - Тоомас Линнупоэг

Испуг ее был таким непосредственным, что Вайке Коткас, сидевшая впереди Кюллики и Тоомаса Линнупоэга, обернулась и сказала с иронией:

— Тоомас Линнупоэг, не будоражь свою соседку! Ей же хочется послушать выступление директора, неужели ты этого не понимаешь?!

— А тебе хочется, чтобы я будоражил тебя? — отпарировал Тоомас Линнупоэг, и Кюллики уже во второй раз за сегодняшний день прыснула.

Вайке Коткас вновь повернулась к ним спиной и раздраженно зашептала что-то Вийви. Тоомас Линнупоэг понял, что сейчас его сотрут в порошок, мелкий, словно космическая пыль, потом на него дунут и он бесследно исчезнет в бесконечном мировом пространстве. И когда Майя узнает, что с ним случилось, она поймет, наконец, каким отличным парнем был Тоомас Линнупоэг. Майя станет локти кусать, что она с ним так нехорошо обошлась, но исправить уже ничего будет нельзя. Поздно!

И тут Тоомаса Линнупоэга начали раздирать противоречивые чувства. Станет ли Майя его жалеть? Какие мысли придут Майе в голову, если Вайке Коткас и Вийви в один голос сообщат ей, что новая соседка Тоомаса Линнупоэга по парте — девочка, да к тому же еще и очень красивая? Может, Майя даже позлорадствует. Поделом Тоомасу Линнупоэгу, раз он такой флюгер! Сегодня — одна, завтра — другая! Нет, голубые глаза Майи не могут сверкать злостью, не могут! Она же знает, благодаря прекрасным воспоминаниям о прошедшем лете знает, что Тоомас Линнупоэг у нее на поводке, словно любимый Мурьян у дяди Беньямина.

Так как Тоомас Линнупоэг был стерт в порошок, он уже не видел вокруг себя своих одноклассников, не слышал речи директора, который желал учащимся в новом учебном году трудолюбия и сил, не заметил, как Тойво Кяреда хлопнул его по плечу и прошептал:

— Тоомас Линнупоэг, директор желает тебе много сил!

Тоомас Линнупоэг ничего не слышал, ничего не видел, только где-то далеко-далеко стояла Майя и печально махала ему рукой на прощание.

Тоомас Линнупоэг поджидал Вийви возле ворот школы. Он рассчитывал здесь с Вийви нормально, то есть без помех, поговорить. Но если уж день не задался, то так и будет до конца неудачным. Вийви появилась не одна, она шла…

…под сенью оберегающего орлиного крыла агрессивной Вайке Коткас. Тоомас Линнупоэг мгновенно уразумел, что спрашивать сейчас что-нибудь о Майе — дело безнадежное, и даже не попытался заговорить с Вийви. Зато с ним самим заговорила Вайке Коткас.

— Тоомас Линнупоэг, ты небось ждешь свою новую соседку по парте? У тебя такой предупредительный вид, жених да и только.

Тоомас Линнупоэг прикинулся, будто и не слышал слов девочки, он разглядывал небо и насвистывал марш тореадора. Вид у него был такой вызывающий, что Вайке Коткас сочла за лучшее отступить, прежде чем разразится битва. Но столь легкая победа не доставила Тоомасу Линнупоэгу удовлетворения, он предпочел бы потрепать немножко перья Вайке Коткас. Вечно эта девица, эта жердь, путается у него под ногами — то в школьных воротах, то возле дома. Хотя кто знает, может, оно и к лучшему, что обошлось без кровопролития. Не то Вийви выболтала бы Майе, что Тоомас Линнупоэг из-за нее места себе не находит, и сознание этого, словно какой-нибудь едкий химикат, разъедало бы гордость Тоомаса Линнупоэга. А гордость Тоомаса Линнупоэга чего-нибудь да стоит! Теперь он был почти уверен, что Майя его предала. Все указывало на это. Правда, о том, что у Майи появился новый друг, сказала не Вийви, а Тойво Кяреда, но ведь Вийви не возразила, а Вийви — девочка прямолинейная, она-то темнить не станет.

«Ну и пусть, — подумал Тоомас Линнупоэг. — Только больше я над собой шутить не позволю. С сегодняшнего дня начну жить иначе».

Вийви с Вайке Коткас отошли уже на достаточное расстояние, и Тоомас Линнупоэг хотел было двинуться своей дорогой, но не успел — перед ним остановился Киузалаас.

— Послушай, Тоомас Линнупоэг, с чего ты такой надутый? Чего тебе не хватает? — спросил он.

— Ничего, — ответил Тоомас Линнупоэг, такое навязчивое дружелюбие пришлось ему не по нраву.

— Если бы тебе предложили или ум, или деньги, что бы ты взял? — не унимался Киузалаас. Вот прилипало!

— Ты бы, разумеется, взял деньги, а я, я бы предпочел взять ум, — раздраженно ответил Тоомас Линнупоэг.

— Ну что ж, каждый берет то, чего у него недостает. — Киузалаас захихикал.

— Сам шутишь, сам смеешься — полное самообслуживание! — Тоомас Линнупоэг презрительно фыркнул. — Если не можешь сказать чего-нибудь поумнее, сгинь.