Евгений Рысс - Приключения во дворе

— Семь рублей, — сказал Вова Бык.

— Какие семь рублей? — притворился непонимающим Севчук.

— Которые ты у меня взял из пятнадцати.

— А почему всё тебе? Это же сверхплановая прибыль, — сказал Севчук и, взбодрившись, добавил издевательским тоном: — Ты небось и не знаешь, что это такое?

— Знаю, — сказал Быков, — так вот, сверхплановой прибыли нет. Я перевёл пятнадцать рублей Кукушкиной, а она раздаст. Кто сколько давал, тот столько и получит.

— Врёшь ты, что перевёл, — сказал, растерявшись, Паша.

Быков пожал плечами.

— Конечно, деньги счёт любят. Вот пожалуйста — квитанция. Москва, Кукушкиной. Пятнадцать рублей. Можешь полюбоваться.

Севчук смотрел на Быкова, и в нём кипела ярость. Мало ли какие дурацкие мысли могли прийти в голову этому Быкову, так что же, он, Севчук, должен из-за этого терпеть убыток? Он посмотрел на квитанцию и вернул её.

— Ну и что, что перевёл? — сказал он. — А мне-то какое дело?

— А тебе такое дело, — спокойно сказал Бык, — что, если не отдашь, я с родителей стребую. У меня трое свидетелей есть. Трое ребят видели.

Севчук нахмурился. Это был сильный ход. Конечно, он был очень разъярён, но рассуждал, как всегда, разумно. Он понимал, что и петух, и Кенарь, и Шляпа послушаются не его, Пашу, а Вову Быка. Не любили они их обоих, но боялись Вову гораздо больше. Некоторую роль тут сыграет и то, что им придётся говорить правду.

— Ладно, — сказал Севчук. — Пойду домой, принесу.

— Врёшь, — усмехнулся Быков. — Пойдёшь и не выйдешь. А деньги у тебя в левом кармане.

Севчук понял, что сопротивление бесполезно. Слишком хорошо знал его Бык. Вздохнув, он вынул из левого кармана деньги, отсчитал семь рублей и, с ненавистью глядя на улыбающееся лицо Быкова, протянул их ему.

— На́, — сказал он, — подавись ими. Ну хоть за семь рублей я тебе настроение испорчу. Знаешь ли ты, что Мишка Лотышев рассказал Анюте про всё? И про то, как ты обыгрывал его в горошину, и как заставлял его билетами у кино торговать, и как он из-за тебя золотой портсигар украл. И рассказал не где-нибудь, а в радиоузле перед микрофоном. И это было слышно на весь квартал. И об этом знает теперь каждый человек в каждом дворе нашего квартала. Вот и радуйся на свои семь рублей!

Он повернулся и пошёл, не глядя на ошеломлённого Вову. Он повернулся и пошёл, радуясь, что Вова Бык получил удар, пожалуй, более сильный, чем тот, который сам нанёс Севчуку. Севчук повернулся и пошёл прогуляться и продумать до конца второй план, план удара, который будет нанесён Мише Лотышеву. Пошёл продумать план до конца и немедленно приступить к его выполнению.

Вечер не торопясь шёл по городу. Уже почти во всех окнах зажглись огни, зажглись фонари и на улицах и на дворах. Было то время, когда молодёжь уже танцует, а дети ещё не легли спать. Во дворе играла радиола, парни и девушки танцевали вальс, а дети стояли вокруг, смотрели, а иногда тоже начинали танцевать в стороне. На площадку маленьких не пускали. Стоял в стороне и Паша Севчук, но он на танцующих не смотрел. Ему нужна была маленькая Нина Поливанова. Он знал, что Поливановы сегодня вернулись из Краснодара, они каждый год ездили отдыхать в Краснодар к тётке, и рассчитывал, что Нина непременно появится возле площадки. Наверное, соскучилась по родному двору и по знакомым ребятам, как же вечером по выйти во двор. Нина действительно вышла. Она стояла в толпе ребят, окружавших площадку. Ей было хорошо. Конечно, Краснодар замечательный город, и зелени много там и фруктов, а всё-таки хорошо вернуться домой и попасть в свой родной, в свой знакомый двор. Она ещё не успела узнать, что произошло во дворе и домах, среди знакомых девочек и мальчиков за время, пока она жила в Краснодаре. Это она ещё успеет. Сейчас ей просто приятно было стоять и чувствовать, что она дома, в своём замечательном родном дворе.

Вот к ней-то и подошёл Паша Севчук. Нине было семь лет, она только осенью должна была пойти в школу, и ей, конечно, польстило, когда такой взрослый человек, каким представлялся ей Паша, вызвал её и с серьёзным лицом отвёл в сторону.

— Дело есть, — сказал Севчук.

— Что такое? — спросила она.

У такого взрослого юноши было дело к ней, Нине Поливановой, которая осенью первый раз пойдёт в школу, — это было очень интересно.

Нина пошла за Пашей, предчувствуя разговор значительный и серьёзный.