Николай Печерский - Кеша и хитрый бог

На берегу тогда стояли и другие рыбаки. Утки, по которым выпалил Кеша, безнаказанно полетели прочь и скрылись за горкой. Рыбаки стали задирать Кешу и называть его мазилой. Только Тонин отец вступился за стрелка и сказал, что целил Кеша правильно. И это в самом деле было так, потому что стрелял Кеша не как-нибудь, а так, как надо, — по военному уставу.

Сейчас от всех этих печальных воспоминаний у Кеши снова зачесались глаза и закололо в носу. Кеша посмотрел на хмурое и какое-то очень жесткое лицо отца и сдержал слезы. Окунул картофелину в солонку и, не заметив, что налипла на нее целая гора крупной влажной соли, понес ко рту. Язык и рот Кеши свела соленая судорога. На зубах, будто камни, затрещала соль. Но Кеша даже не поморщился. Если б дали ему кусок горячего железа, он проглотил бы и железо.

После завтрака отец надел синюю, потертую на локтях и коленях робу и ушел. Что делать Кеше и как дальше жить, отец не сказал. Но Кеша не удивился, потому что так было всегда. Раз ты остался в избе один, значит, ты тут не гость и не кто попало, а самый настоящий хозяин и боевой капитан.

Ну да, а как же иначе!

Тяжело было сегодня у капитана Кеши на душе. Но он решил взять себя в руки и не думать пока про то страшное и неожиданное, о чем только что рассказал ему отец. Капитан Кеша окинул взглядом избу, оценил с налета обстановку и тут же дал команду свистать всех наверх. Работы на этот раз было на корабле хоть отбавляй — и мести, и вытирать, и драить. Но все подчинились Кеше без звука, потому что был он сам себе капитан, сам себе вахтенный и кочегар.

Крикнет Кеша:

«Кочегар, очистить топку!»

И кочегар уже тут как тут. Лезет в печку и выгребает в ведерко серую, еще теплую золу.

«Матросы, драить палубу!»

Смотришь — и пол уже чистый. Хоть танцуй на нем, хоть лежи, если пришла охота.

Команда запарилась, но сделала все, как надо, без изъяна. Кеша протрубил отбой, сел на табуретку и вытянул по полу босые, потяжелевшие вдруг от работы ноги.

Посидел немножко и стал думать, что теперь делать и куда себя деть. И конечно же, Кеша вспомнил про свой план жизни и про то, что надо ему идти в пещеру и вообще действовать и принимать какие-то срочные и важные меры.

«Ну и дурак же ты все-таки, Кешка» — думал Кеша сам про себя. Сто раз надо было уже сходить в пещеру, распутать до ниточки черный, запутанный Пашкой Петухом клубок. Ведь не зря же заглядывал в пещеру этот человек! Нет, Пашка ничего не делал зря. Это Кеша уже давно знал.

Кеша решил немедля идти в пещеру. Что он будет делать в пещере и какие меры примет, рисовалось Кеше пока очень неясно. Но все равно, сидеть вот так, сложа руки, нельзя. И тут Кеша снова пожалел, что не было у него на Байкале настоящего друга. Леха Казнищев, которого на худой конец можно было взять в друзья, почему-то совсем не рос. Сколько помнил Кеша, он всегда был таким, как сейчас. А между тем ел Леха за двоих. Сядет к столу — за уши не оттянешь.

Кеша задумался на минутку. Представилось, будто доктора изобрели вдруг специальные питательные таблетки. Леха положил на язык круглую белую штуковину, запил водой и стал на глазах расти. Сначала у него вытянулись ноги, потом начали наливаться мускулами руки, потом на губе появились черные кудрявые усы.

Леха подкрутил в стрелку усы, погладил себя по толстому круглому животу и басом сказал:

«Чего ж ты сидишь, Кешка? Пошли в пещеру, язви тебя!»

Помахивая фонарем «летучая мышь», Кеша шел по берегу Байкала. Рядом с Кешей не было никакого Лехи, потому что Леха был мал, а врачи занимались неизвестно чем и до сих пор не выдумали питательных таблеток. Таких, чтобы в пять минут вырастали ноги, руки и на губе сразу же кудрявились черные геройские усы.

Но все равно настроение у Кеши было боевое. Что ему темная пещера и что ему какой-то Петух! В левой руке у Кеши прекрасный фонарь, а в правой — увесистая, только что вырубленная на опушке дубинка.

Пускай только попробуют к нему подойти!

Возле коптильни Кеша увидел дядю Степу. Он стоял перед треногой и заглядывал в маленькую черную дырочку нивелира. Вдалеке с длинной полосатой рейкой в руке стояла девушка в пестром платочке, а парень в безрукавке забивал в землю белые коротенькие колышки. Кеша хотел было подойти к дяде Степе и рассказать ему про свои планы, но потом передумал. Что он ему скажет, если сам ничего не знает?.. Кеша только помахал дяде Степе рукой и снова тронулся в путь.

Солнце поднялось уже давно, но на Байкале все еще лежал густой белый туман. Казалось, на воду пало с вершин огромное слепящее облако. И не было ему, этому облаку, ни конца ни края. Хоть запрягай коня и мчись по нему вперед, пока хватит духу, пока не натешится вволю твоя душа.