Алексей Мусатов - Дом на горе

У «кузнечного цеха» Яков Ефимович ковал лошадей.

– Не проспала, Варюша? – кивнул он дочери. – Это хорошо! В такой день не прощается.

Когда последний гвоздь был загнан в подкову, Яков Ефимович вместе с дочерью направился домой завтракать.

К завтраку собралась вся семья: пришла с фермы мать, с поля – Марина, сползла с печки старенькая бабушка.

И, хотя о школе и предстоящих занятиях слов было сказано немного, Варя с Петькой чувствовали себя в центре внимания. Бабушка долго копалась в уголке, потом положила перед Варей и Петькой коробочку с ластиками:

– Вчера в сельпо купила. Вы уж примите от бабушки. Учитесь на здоровье!

Таким подарком Петька даже оскорбился. Зачем же такую уйму ластиков? Можно подумать, что у него в этом году в тетрадях будут одни лишь кляксы да помарки! Но Варя, пребольно толкнув Петьку в бок, заставила его замолчать и поцеловала бабушку в щеку.

– Ну, а мне когда в школу являться? – со смехом спросила Марина. – Возвели в учителя, а что да как – неизвестно.

– А мы тебя известим, – пообещала Варя.

Надев новое платье и туфли, она побежала собирать подруг. Разве можно идти в школу одной, да еще первого сентября!

…У Ручьевых сборы были в полном разгаре. Костя заставил Кольку обуться в новые башмаки, которые на днях купил Сергей. Башмаки были добротные, с запасом, хотя немного и тяжеловатые. Колька трижды примерял их и каждый раз плаксиво жаловался, что гвоздь колет ему то большой палец, то безымянный, то пятку. Костя терпеливо нащупывал гвозди, загибал их, но Колька все ныл, что это не башмаки, а «танкетки» и он завязнет в них в первой же луже. Костино терпение истощилось.

– Ты не хитри! – прикрикнул он на брата. – Все равно босым в школу тебя не пущу.

Он заставил Кольку обуться, надеть чистую рубаху, туго затянул его ремешком:

– Имей в виду: я тебя в школе каждую перемену проверять буду!

Пришел Сергей, спросил, позавтракали ли ребята, все ли у них готово.

– Ну что ж, школьная команда, в путь-дорогу! «Отдай концы», как моряки говорят. – Он обхватил братьев за плечи: – Давайте уж так… по-ручьевски! На полную мощность! И чтобы вам за меня не стыдно и я за вас не краснел. По рукам, значит?

Братья вышли на улицу.

У колодца Костя повстречал Варю с подругами. Они зашли к Васе Новоселову, потом подняли с постели Алешу Прахова.

Вскоре появился на улице и Паша Кивачев. Все на нем было новенькое – башмаки, кепка, брюки.

Ученики направились к школе.

Около дома Кораблевых Катя Прахова потянула Варю за руку:

– Витю надо позвать.

– Зови, если хочешь. Я не пойду!

– Опять поссорились? – догадалась Катя. – В сто первый раз! Ну, да я вас сегодня же помирю…

– Посмей только! – вспыхнула Варя.

Но Катя засмеялась и убежала к Кораблевым. Школьники вышли за околицу. Воздух был ясен, прозрачен, солнце хорошо пригревало, ветер дул попутный – словно все прочило счастливый путь.

Впереди видны были поля, луга, перелески и высокий дом на «школьной горе», на крыше которого празднично горел сейчас красный флаг.

И хотя осень властно вступала в свои права, но «школьная гора» в это утро расцвела по-весеннему. Ожили белые тропки, что тянулись от колхозов к школе, запестрели цветными платками, кофтами, рубашками. Звучали голоса, песни, смех. Школьники шли стайками, тянулись цепочками; первоклассников сопровождали матери, отцы, бабушки. Школьный двор, поросший за лето густой травой, зашумел.

Первый школьный день! Сколько принес он восклицаний, объятий, крепких мальчишеских рукопожатий!

Ребята заглянули во все школьные уголки: в сад, на участок, в дровяной сарай, полный могучих березовых плах, в юннатскую кладовушку, в мастерскую…

После разлуки все было дорого и мило.

Без конца крутился ворот колодца, поднимая ведра со студеной водой, и школьники пили ее с таким удовольствием, словно лучшей воды не бывало на свете.

На спортплощадке мальчишки щеголяли друг перед другом своей ловкостью: крутились на турнике, карабкались вверх по канату, прыгали через ров.

В пестрой толпе школьников Костя заметил невысокую поджарую фигуру Вани Воробьева и бросился к нему:

– С нами, да? В восьмой?

– Чуть повыше – в девятый! Решил вот на старости лет доучиться.

– А в колхозе ты разве ничему не научился? – спросил Костя.

– В бригаде я много чего узнал полезного. Но этого мало, – признался Воробьев. – Хотели агротехником в колхозе поставить, да нельзя… не доучился… А я хочу в Тимирязевку пойти. Без десятилетки же туда не попадешь…