Алексей Мусатов - Дом на горе

– Ой, Митя, – перебила его Варя, – чего ты расхвастался? Галина Никитична и без нас, наверное, все знает.

– Кое-что помню… – улыбнулась учительница. – В свое время тоже была юннаткой.

– А знаете, как колхозники зовут пришкольный участок? – не унимался Митя. – «Наша агрономическая лаборатория».

Варя невесело усмехнулась:

– Хороша лаборатория!.. А с просом засыпались, как миленькие…

Девочка подвела Галину Никитичну к небольшой делянке с просом. Около нее толпилась почти вся «просяная бригада». Не было только Кости и Паши.

Варя рассказала учительнице, как они проводили свой опыт.

Галина Никитична несколько раз обошла посевы, потрогала метелки проса. Варя следовала за ней по пятам, и лицо ее становилось все более сумрачным. Как она с пионерами ни старалась, как ни выпалывала сорняки, но все же запущенному просу помочь не удалось, и оно выглядело низкорослым и тщедушным.

Совсем немного лет живет на белом свете Варя Балашова, жизнь ее только разгорается, как утренняя заря перед долгим солнечным днем, но девочка хорошо знает, что в жизни, может быть, нет ничего дороже твердого слова и завершенного дела. И вот колхоз поручил им первую серьезную работу. Что же теперь они скажут людям?

– Да-а, просо незавидное. Похвалиться нечем, – сказала Галина Никитична. – Я вот когда со станции шла, колхозные посевы смотрела. Так там просо и то лучше.

– Прямо скажу: ничего у нас не получилось, – с огорчением призналась Варя. – Наобещали всем, слово дали… А выходит, на ветер мы слово бросили… Болтуны, трепачи! – И она кинула сердитый взгляд на ребят.

– Зачем же так? – остановила девочку Галина Никитична. – Просокультура трудная. Не удался опытнадо его второй раз поставить и третий!.. На то вы и юннаты.

– Будем считать, что опыт в этом году не состоялся, – сказал Митя Епифанцев. – А пока можно на сено просо скосить, не жалко.

– А мы-то старались! – разочарованно протянула Катя Прахова. – Стоило ли тогда огород городить?

– Что-то я не замечал особого вашего старания… – сказал Митя.

– Я же тебе объяснял, – проговорил Витя Кораблев: – Ручьев все дело развалил. Пусть он и отвечает!

– Спросишь с такого! Он и носа на участок не кажет… – сказала Катя и обернулась к Варе: – Ты передала Ручьеву, что мы его зовем?

– А как же… Он обещал быть. Сама не знаю, почему он задержался, – растерянно ответила Варя.

– Ждите, ждите! – усмехнулся Витя. – А я уверен, Ручьев не придет. Знает, что его дело нечисто…

Он не успел договорить, как сквозь зеленую изгородь продрался Костя и неторопливо подошел к делянке с просом. В руке он держал черную кепку, доставал из нее тугие, толстые стручки гороха, вышелушивал из них горошины и с аппетитом жевал их.

– Года не прошло, а Костя Ручьев уже здесь, – насмешливо сказала Варя. – И седьмого гонца посылать не надо… Тебе что же, с нами и делать нечего?

– Воду в ступе толочь – тоже, говорят, дело… – начал было Костя, но, заметив свою недавнюю попутчицу – позавчера он узнал, что это дочь Никиты Кузьмича Кораблева, – мальчик смешался, замолчал и, нагнувшись, принялся натягивать кепку с горохом на колову. Кепка не налезала, стручки посыпались на землю.

– Вот полюбуйтесь! – вспыхнула Варя. – Горохом забавляется… Ему и горя мало!

– А что прикажете, слезы лить? – буркнул Костя.

– Нет, как ты смел подвести нас! – окончательно вышла из себя девочка. – Загубил посевы на делянке, развалил просяную бригаду… Что ты за товарищ такой!

– Ты потише! – насупился Костя. – Еще неизвестно, кто из нас лучше… Ты Ваню Воробьева помнишь?

– Это из Соколовского колхоза?.. И что?

– Он уже медаль получил… вот что! За высокий урожай. Понимает в земле толк! Не то что наш брат, школьник…

Вытянув шею, Костя посмотрел за зеленую изгородь. У водопоя призывно ржали кони; на дороге, попыхивая синим дымком, катился трактор; за рекой, уходя к горизонту, раскинулись спеющие хлеба.

– Нет, хватит нам на пришкольном участке копаться!.. На простор надо выходить, в поле! Настоящее дело делать.

– А ты ведь собирался десятилетку заканчивать? – с искренним изумлением спросила Варя. – А теперь что же – учение не по душе?

– Не беспокойся! Учение я не заброшу, – усмехнулся Костя. – Только я хочу, чтобы оно с толком было. Чтобы мне перед людьми краснеть не приходилось… Ты вот объясни, – неожиданно обратился он к Варе: – почему в других бригадах один урожай, а у твоей сестры в полтора раза выше?