Джанни Родари - Жил-был дважды барон Ламберто, или Чудеса острова Сан-Джулио

Дело принимает нешуточный оборот.

— Пятое. Запрещается подходить к острову на лодках или вплавь, под водой или по воздуху. Подпись — «Двадцать четыре Л».

Ансельмо закончил. Он откланивается, торопливо бормочет: «До свидания», разворачивает лодку и направляется обратно к острову. Слышны удары вёсел по воде. Слишком глубоко он их погружает, как уже заметил кто-то.

Теперь, однако, ни у кого нет желания обсуждать происходящее. Слышны только перешёптывания, смущённое покашливание, вздохи.

Мэр бросается в мэрию и хватается за телефон. Он звонит президенту, потом министру внутренних дел и своей жене, которая отдыхает на море в Виареджо.

Затем, вздохнув, заказывает разговоры по телефонам, список которых передал Ансельмо.

Любопытным, которые продолжают наблюдать за островом, теперь кажется, будто он стал меньше и темнее. Свет, видневшийся кое-где, погас, и кажется, будто остров, словно приготовившись к долгой осаде, порвал все контакты с материком.

— Идемте-ка спать, — предлагает кто-то.

— Да уж, пора.

Бандиты пробрались на остров разными путями — небольшими группами, переодетые. Одни взяли лодку напрокат в Паттенаско. Другие, в спортивной форме, притворились, будто приехали на прогулку из Домодоссолы. Третьи ещё до зари захватили в Оменье парусную лодку главного врача больницы.

А в Пелле кто-то видел двух весёлых и симпатичных монахов, которые переправились на остров на моторке и, уплатив хозяину лодки, благословили его. Тот ещё пошутил:

— А вот святой Джулио обошёлся в своё время без моторки. Он расстелил на воде свой плащ, встал на него и переплыл озеро без паруса и мотора.

— Мы не настолько святые, — ответили монахи. — И потом, как видишь, у нас нет плащей — не сезон.

На острове бандиты сначала собрались в старинной церкви, а потом поставили часовых с автоматами на берегу, на колокольне, и трое направились к вилле барона Ламберто.

Они постучали в дверь, и Ансельмо открыл им.

— У вас что там, дождь в доме идёт? — спрашивают его.

— Нет, а что?

— Мы видим, у тебя зонт...

— Я очень люблю его. Это память о моём бедном папе, он родом из Джиньезе и всю жизнь делал зонты.

— Умница, чтишь отца и мать. А теперь запри дверь, давай сюда ключ и зови барона.

— Как доложить о вас?

— Как хочешь — вот это пистолет, а это автомат. Ну, живо!

Ансельмо повиновался и поспешил к хозяину, который тренировался с «грушей». Тот обрадовался:

— Посмотри, Ансельмо, ты только посмотри, какой удар! Прямой штосс! А теперь я покажу тебе двойной... И полюбуйся, как ухожу от удара. Обрати внимание, как работают ноги. Завтра сгоняешь в Милан — дам тебе адрес одного спортивного клуба — найдёшь там стоящего боксёра, который возьмётся тренировать меня. Надо, наверное, среднего веса, как ты считаешь? Или, может, лучше тяжёлого? Предложи ему вдвое больше, чем запросит, но смотри, чтоб не слишком.

— Синьор барон, позвольте сказать вам...

— Слушаю, Ансельмо... Да что это с тобой? Отчего так дрожит твой зонт?

— Там внизу какие-то господа, синьор барон...

— Гони прочь, я никого не приглашал!

— Нельзя, синьор барон. Они вооружены.

— Вооружены... А как выглядят?

— Не знаю, синьор барон. Они в масках.

— В масках? Тут какая-то ошибка. Карнавал давно закончился.

— Если синьор барон пожелает укрыться в мансарде под крышей или в подвале, скажу этим господам, что вас пока нет, пусть придут завтра.

— Нет, Ансельмо, так не годится. Ты слишком стар, чтобы рисковать. Я сейчас спущусь. А ты предложи им пока апельсиновый сок, настой ромашки — что захотят.

Ансельмо вернулся к бандитам:

— Синьор барон сейчас придёт.

— Отлично. Именно это он и должен сделать.

Барон сменил спортивный костюм на джинсы и шёлковую голубую рубашку и вышел к своим гостям с широкой приветливой улыбкой.

— Здравствуйте, господа. Чем могу быть полезен?

Главарь подал знак, и двое бандитов отправились осматривать виллу.

— Синьор барон, — сказал главарь, — вы наш пленник.

— Что-то не припоминаю, чтобы я объявлял кому-нибудь войну, — ответил барон, — и не помню, чтобы проигрывал какое-нибудь сражение.

— Ваш ответ, — сказал главарь, — говорит о том, что вы человек отважный. Это приятно. Терпеть не могу иметь дело с теми, кто, едва завидев оружие, тут же кладет в штаны от страха. Но это нисколько не меняет сути. При всём вашем мужестве вы всё равно наш пленник.

— Чей, с вашего позволения? Не хотите же вы, чтобы я сдавался первому встречному! Представьтесь, представьте мне ваших друзей, а дальше видно будет.