Эдуард Успенский - Подводные береты

Павлова жутко забеспокоилась.

Она заметалась вдоль задней стены клетки. Потом нырнула в глубину и перекусила несколько толстых прутьев. Она вынырнула уже далеко в акватории около педали «Вызов служащего». И нажала ее.

— Дядя Яша, где мальчик? — спросила она сквозь намордник.

Вместо ответа он показал на маленькую точку в море — уходящий катер.

Павлова бросилась в погоню.

Она настигла катер и, прижавшись к нему всем телом, довольно сильно застучала тяжелым намордником по днищу.

Сверху через борт нависла тюленья морда рулевого:

— Павлова, чего тебе?

— Отдай мальчика.

— Не отдам! У меня приказ.

Морда убралась обратно. Тогда Павлова стальными челюстями захватила кусок металлической обшивки катера на углу между кормой и бортом и начала вращаться. Она, как ключ в американских мясных консервах, постепенно вырезала тонкую ровную полоску металла.

Тюленья морда снова нависла над ней:

— Павлова, ты что?! Это же военное имущество. Павлова, ты с ума сошедши? Мы же сейчас пойдем на дно.

— Отдай ребенка! — не разжимая клюва, потребовала Павлова.

— Черт с тобой! — согласился матрос и в море вылетела надувная десантная лодка, в которой болтался цепкий, как обезьянка, маленький мальчик. Павлова отмотала полоску обратно.

Лодка с мальчиком приближалась к диверсионной базе. Павлова буксировала ее, держа буксировочную проволоку в клюве.

Моржов смотрел на нее в бинокль из своего кабинета. Он все понял. И когда в комнату вошел матрос-секретарь, Моржов сказал ему:

— Матвеев, зачислите ребенка на рыбное довольствие.

— Какого ребенка? — удивленно спросил матрос.

— Вот этого, — показал Моржов в море.

— По какой норме? — спросил матрос.

— По норме годовалого дельфина.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться, — попросил матрос.

— Обращайтесь.

— Почему вы уступили?

— В каком смысле?

— В смысле ребенка.

Моржов окинул матроса своим суровым «моржовым» взглядом и ответил:

— Ты что, Павлову не знаешь? Нам только забастовки дельфинов не хватало.

Примерно в это же время на другом краю земли в другом начальственном кабинете происходил другой разговор между Тристаном, Генри и раздраженным полковником Еллоу. Они влетели в его кабинет по стеклянному дельфинопроводу, бухнулись в кабинетную воду и без паузы начали:

— Полковник, нам стала известна одна очень интересная вещь.

— Какая же интересная вещь вам стала известна? — спросил полковник.

— Из неконфиденциального источника нам сообщили, что всем военным и гражданским лицам, работавшим на государственных предприятиях ШСА, в течение каждого года положен оплачиваемый отпуск. Это верно?

Полковник Еллоу позеленел. Узнать бы, что это за источник им сообщил. Он бы тогда собственноручно начистил морду этому роднику.

— Военным и гражданским да, — ответил он, — но не рыбьим.

— А кто-то нас убеждал, что мы сыны Америки, — протянул Генри. — Так что — мы сыны Америки или ее закуска?

— Сыны, сыны! — поспешно согласился Еллоу, понимая, что дело становится горячим.

— А раз мы сыны, значит положен отпуск за три года. У нас в Севастополе сын растет, — сообщил Тристан.

— Какой еще сын? — удивился полковник. — Дельфиненок?

— Нет. Мальчик. Мы с русскими дельфинами спасли его в море.

— Что у вас общего с русскими дельфинами? — разгорячился Еллоу. — Это же наши потенциальные враги.

— Ничего, кроме ребенка, сэр, — успокоил его Генри. — А ребенок без нас скучает.

— Откуда вы знаете? — спросил Еллоу.

— Вольные дельфины сказали, — ответил Тристан.

— В общем так, — подытожил Генри. — Если не дадите отпуск, мы объявим забастовку.

— Хорошо, — согласился Еллоу. — Я отпущу вас, но только вместе. Ты, Тристан, в отпуске назначаешься главным.

После этого полковник нажал селектор:

— Машину полковника Еллоу к подъезду!

Сев в автомобиль, он скомандовал шоферу:

— К начальнику разведки флота, как можно скорее.

Через некоторое время он уже находился в строгом военном кабинете, обитом бархатом цвета хаки с красными креслами. Голос большого разведывательного босса безжалостно гремел:

— Вы сошли с ума, Еллоу! Отпустить двух лучших дельфинов в самое логово противника!

— Шеф, у меня есть план! — слабо оправдывался Еллоу. — Мы прикрепим им на шею фотоаппараты. Они будут включаться на любой радиосигнал. И когда они вернутся, мы будем все знать про секретную базу русских.

Владелец бархатного кабинета думал одну миллионную долю секунды: