Эдуард Успенский - Иван царский сын и серый волк

А перед Иваном-царевичем вдруг ниоткуда серый волк появился. Стал он перед Иваном-царевичем и сказал ему:

— Садись, Иван-царевич, на меня, на серого волка. А прекрасная королевна пусть едет на коне златогривом.

Иван-царевич сел на серого волка и поехали они в царство царя Долмата (он же царь Афрон).

Долго ли, коротко ехали и, доехав до того государства, за три версты от города остановились.

Иван-царевич начал просить серого волка:

— Слушай, друг ты мой любезный, серый волк! Сослужил ты мне много служб, сослужи мне и последнюю. Оборотись ты конем златогривым наместо коня моего. Потому что расстаться мне с ним ну никаких силов нет. Если можно, а?

Серый волк несколько удивился его повышенной скромности и его такому желанию и сказал:

— Ты, Иван-царевич, столько себе в обе руки забираешь, что и удержать будет трудно.

На что Иван-царевич отвечал:

— Удержать не добывать. Удержать впятеро можно против того, что добыть надобно!

Серый волк возникать и спорить не стал. Ударился он вдруг о сыру землю и стал конем златогривым.

Иван-царевич оставил Елену Прекрасную на зеленом лугу (скорее, на желтом, осень ведь на дворе). Сел на серого волка золотогривого и поехал во дворец к царю Долмату-Афрону. А настоящий конь на лугу пастись остался.

Дальше все как по нотам прошло. Царь Долмат обрадовался, обнял Ивана-царевича и похвалил:

— Ой ты гой еси, добрый юноша, угодил ты мне, старику!

(Хотя какой там старик, сорока еще нет! Только в то время люди, которым под сорок было, за стариков почитались.) — А я было тебя за совсем бестолкового держал! Ох, недооценивал я твои способности!

(Что верно, то верно, скоро он еще оценит Ивана-царевича и его способности!) Он вручил Ивану-царевичу клетку с жар-птицей, продуктов дал для птицы на дорогу, а сам отправился коня златогривого объезжать.

Иван-царевич клетку подхватил и даже обедать не остался. Скорым шагом пошел он к зеленому лугу, где его верный конь дожидался и прекрасная королевна Елена Прекрасная.

Царь Долмат тем временем к своему коню златогривому подошел, стал его травой угощать и сеном. Только «конь» почему-то и траву и сено выплевывает. Еле-еле он кусок хлеба с солью сжевал. И то незаметно выплюнул.

Сел царь Долмат-Афрон на коня и скомандовал:

— Вперед, мой конь! — и шпорами его.

А серый волк отродясь шпор и хлыстов не любил. И как его разъярили, он сбросил с себя царя Долмата, зарычал звериным рыком, оборотился серым волком и одним прыжком через забор перелетел. Хорошо, что не съел никого.

Говорят, что царь Долмат с тех пор слегка заикаться начал. И куда-либо в гости только в каретах ездил.

Иван-царевич и Елена Прекрасная были счастливы. Они к дому ехали. Иван-царевич на сером волке, Елена Прекрасная на златогривом коне.

Как скоро довез серый волк Ивана-царевича до тех мест, где его коня разорвал, он остановился и сказал:

— Ну, Иван-царевич, послужил я тебе довольно. Вот на сем месте разорвал я твоего коня надвое, сюда тебя и доставил. Слезай с меня, поезжай, куда тебе надобно, я тебе больше не слуга.

Сказал это серый волк и побежал в сторону, по-деловому, без всяких там объятий и поцелуев.

Иван-царевич заплакал горько, но коротко, в последний раз по серому волку:

— На кого ж ты меня покинул, друг мой? Как же я теперь без тебя жить буду самостоятельно? — и поехал в путь со своей прекрасною королевною.

Не доехав до своего государства за двадцать верст, остановился он, слез с коня и вместе с прекрасною королевною лег отдохнуть от долгой дороги под деревом.

Коня златогривого он привязал к тому же дереву, а клетку с птицей поставил подле себя. Солнышко греет, ветерок шуршит листочками, чудо-птица перьями позванивает — хорошо!

Лежа на мягкой траве и ведя разговоры полюбовные, они крепко уснули. А зря!

В то самое время братишки его Петр и Данила — царевичи без всякой радости домой возвращались. Промотались они по всем тридесятым и тридвадцатым царствам, намучались, наголодались и никакой тебе птицы не встретили.

Едут они один злее другого. Ясно, что папуля-царь их не похвалит, а то и вовсе из дома выставит дальние границы охранять.

И нечаянно наехали они на своего сонного брата Ивана-царевича. Увидели они и коня златогривого, и Елену Прекрасную, и эту проклятую жар-птицу в золотой клетке, которая им столько хлопот принесла. И весьма они на них прельстились. И вздумали своего брата Ивана-царевича убить до смерти.

Иван-царевич и сам был не подарок в смысле честности и благородства… А уж эти братья снаружи были царевичи, а внутри негодяи настоящие злобные. Просто-таки, разбойники.