Всеволод Нестайко - Чудеса в Гарбузянах

— Ну и встречайте… Может, машину вам привезет ваша сестричка миссис Гапка… «Крайслер-Форд» или «Ягуар»… Хи-хи-хи! — Тимофея Гузя вся эта история чрезвычайно тешила. Он целыми днями только о ней и говорил.

С легкой руки Тимофея Гузя все село стало называть сестру Бойко «миссис Гапка».

Её приезда ждали с нетерпением, и вот наконец…

— Едут! Едут! Едут! — отчаянно закричал отец Цыгана, тогда еще чумазый шестиклассник Павлушка, который сидел с самого утра на верхушке здоровенного дуба, что рос у дороги, возле ворот дома Бойко.

Подъехала длинная, с открытым верхом интуристовская машина, и, кроме миссис Гапки, черноволосой, худощавой, совсем не похожей на Петра Васильевича пожилой женщины, вышли еще какие-то иностранного вида толстяк и стройный широкоплечий молодой человек в сером костюме и ослепительно-белой рубашке с ярким галстуком.

Выйдя из машины, миссис Гапка с минуту растерянно шарила глазами, оглядывая большую толпу, которая собралась у ворот Бойко, пока Петр Васильевич сам первый не сделал к ней шаг, чтобы, чего доброго, сестра не перепутала и не кинулась обнимать соседа Павлентия Кандыбу или же секретаря сельсовета Любомира Цимбалюка.

И тогда миссис Гапка раскрыла свои объятия и шагнула навстречу Бойко.

— Братец! Ах, братец, я есть такая счастливая, что тебя нашла. Отчаянно! Всё-таки, семья, видишь, это есть самое важное в жизни… О, я это хорошо знаю… — Она обвела взглядом вокруг, и Петр Васильевич поспешил кивнуть на жену и на дочь, которые смущенно топтались позади него.

— Сестра! — воскликнула миссис Гапка и, освободив одну руку, обняла Катерину Семеновну. Но тут же пришлось освобождать другую руку и совсем оставить брата, ведь надо же было обнять и племянницу Любу. — Племянница!.. Ах, я так рада, что вас нашла… это есть счастье!

— Прошу в хату! — сказал Петр Васильевич. И новоприбывшие пошли во двор.

Тимофей Гузь сунулся было за ними, но секретарь сельсовета Любомир Цимбалюк деликатно пресек его дорогу, наступив на ногу.

— Ах, да! — сказал Гузь. — Такой момент! Не будем мешать!

И все любопытные остались за воротами.

Уже в хате миссис Гапка вдруг опомнилась и сказала:

— Ах, извините, ведь я вас не познакомила! Это мистер Фишер, — она показала на толстяка, который едва наклонил голову. — Мой… приятель… А это… ваш… товарищ Олексиенко…

Стройный молодой человек в сером костюме, приятно улыбаясь, всем по очереди пожал руки. Причем Любе улыбался с особой симпатией.

Именно он внес в хату два чемодана, один большой, другой поменьше. Мистер Фишер что-то коротко сказал по-английски товарищу Олексиенко, и тот, снова-таки приятно улыбаясь, обратился ко всем:

— Знаете, вы тут себе по-родственному поговорите, а мы с мистером Фишером немного проедемся по селу, он хочет…

— Но же… — Катерина Семеновна переглянулась с мужем. — Мы сейчас за стол садимся.

— Ничего-ничего, мы минут через двадцать вернемся, — Олексиенко как-то странно посмотрел на миссис Гапку. Казалось, что-то его беспокоило.

Миссис Гапка тоже посмотрела на Олексиенко как-то странно.

Было такое впечатление, словно она боится остаться в одиночестве с родственниками.

И, когда мистер Фишер и Олексиенко вышли, она сразу бросилась к маленькому чемодану, раскрыла его и начала поспешно вытаскивать разные вещи.

— Это, братец, тебе… Это, Катюша, тебе. Извините. А это, Любаша, тебе, племянница. Это есть платье для венчания. Смотри, какое красивое, люксовая! Ведь у вас таких платьев для венчания быть не может. Это есть настоящий американский нейлон.

— Спасибо, но… — Люба почувствовала большую неловкость. Да и старшие Бойко тоже.

— Это ты не можешь отказаться. Пользуйся шансом, что имеешь тетку в Америке. Разве ваши девки могут иметь такие вещи?!

— Ну что вы, у нас тоже есть очень хорошие, — начала Люба, но тётка её перебила:

— Да псу на подстилку подошли бы эти ваши вещи. Разве у вас такой жизненный стандарт, как в Штатах? Вот, смотри, жилетка… А вот платье из кримплена. Это есть сейчас страшно модно, — кримплен.

— Спасибо, но…

— Но, не смотри, что немного рыжее подмышками. Небось, не на пупке — подмышками! Да и не будет же пани всё время держать руки вверх. Элегантная пани должна руки держать при себе… Видишь, это есть все немного поношенное. Натурально. Однако, за новые вещи, за новые платья надо на таможне платить большие деньги.

Красный как мак Петр Васильевич переглянулся с женой, с дочкой и, запинаясь, сказал: