Стил Радд - На нашей ферме

Без чая стало из рук вон плохо. Вот тут отец показал матери, как готовить самодельную заварку. Отрезав кусок хлеба, он подержал его над огнем, пока хлеб не обуглился, затем положил его в котелок, залил кипятком и дал хорошенько настояться. Отец уверял, что у этой заварки превосходный вкус. Ему она нравилась.

Дейв до дыр износил свою единственную пару штанов; Джо не имел приличной воскресной куртки; у отцовских башмаков оторвались подошвы, и он привязывал их проволокой.

В довершение всего заболела мать. Отец совсем сбился с ног: ухаживал за ней, подбадривал, уверял, что нам непременно когда-нибудь повезет… Но однажды он не выдержал и, призывая бога в свидетели, признался Дейву, что просто голову потерял. Дейв ничем не смог его утешить — он и сам ходил как в воду опущенный. Все у нас стало неладно.

Наступили черные дни. Мать была прикована к постели, отец не отходил от нее, в доме — хоть шаром покати: злой волк — голод стоял на самом пороге. В эти мрачные дни наш Дэн вернулся домой. Карман его был битком набит деньгами, а мешок — засаленной одеждой. Как радовался отец его возвращению, как тряс ему руку! А Дэн без умолку рассказывал об учетчиках шерсти и стригалях-рекордсменах, уговаривал отца бросить все и пойти в стригали, в гуртовщики либо клеймить скот — словом, выполнять любую работу, лишь бы не гнуть спину на ферме и все равно голодать.

Но отец фермы не бросил.

Дело было в июле. День стоял пасмурный, а когда наступила ночь, пронзительный западный ветер завыл среди деревьев. Эх, и холодно было! Голодные свиньи в свинарнике остервенело дрались за теплый уголок и непрестанно визжали, ну прямо как … свиньи. Мы, конечно, их недокармливали. Несколько десятков тыкв, уцелевших от засухи, до зарезу нужны были нам самим. Коровы и телята ушли со двора искать себе прибежище в горах, а лошади, взъерошенные, словно колючая проволока, уныло перевесили головы через изгородь и глазели на зеленую люцерну. Джо, дрожа от холода, разгуливал в старом отцовском пальто, у которого был только один рукав — другой пришелся по вкусу теленку, когда отец однажды во время пахоты повесил свое пальто на кол в качестве вехи.

— Сегодня, чего доброго, подморозит‚ — сказал отец, втаскивая в комнату огромный чурбан на растопку и обращаясь к миссис Браун, которая сидела на кушетке, совершенно окоченев. Собственно говоря, это был даже не чурбан, а скорее целый ствол дерева. Отцу не приходилось экономить дрова.

Миссис Браун жила у нас уже пять или шесть дней. Старый Браун время от времени ее проведывал, стало быть, ссоры между ними никакой не было. Иногда она кое-что делала по хозяйству, но чаще всего сидела сложа руки. Мы промеж себя все время судачили об этом странном визите, но так ничего и не поняли. Джо даже спросил мать напрямик, но ма сказала, что понятия не имеет, зачем у нас живет миссис Браун. В общем, как выразился Дейв, мы были сыты ею по горло и хотели, чтобы она от нас поскорее убралась. В довершение всего она еще принялась нами командовать, будто имела какое-то право!

После ужина мы уселись поближе к камину — настолько близко, что, подвинься еще чуть-чуть, мы бы загорелись. Миссис Браун тоже была с нами. Мы сидели и слушали, как на дворе завывает ветер. До чего же приятно было греться у огня и слушать вой ветра! Отец погрел сначала спину, потом грудь и, повернувшись к нам, неожиданно сказал:

— Теперь, ребята, пошли зажигать костры и караулить поле от кенгуру.

Мы просто опешили и уставились на него, не веря, что он это всерьез говорит. Но он был серьезен, прямо как судья.

— Сегодня? — удивленно воскликнул Дейв. — Почему именно сегодня, а не вчера или позавчера? Я считал, что ты давно уж на них рукой махнул, пускай себе резвятся.

— М-да, но все же лучше припугнуть их малость.

— Да поле-то сейчас голое, им там и поживиться нечем. Не пойму, какой смысл караулить?

Отец был непоколебим.

— Все равно, — заскулил Джо, — я не пойду в такую ночь, да еще без башмаков.

— Придержите свой язык, сэр‚ — разозлился отец. — Делайте, что вам говорят!

Но Дейв не унимался:

— Я сегодня с самого рассвета боронил, а ты меня посылаешь ночью гонять кенгуру с голого поля, да еще в такую погоду. Всегда так — чем больше стараешься, тем больше на тебя наваливают. — И он даже заплакал.

Но тут в разговор вступила миссис Браун. Она поддержала отца; по ее мнению, мы должны были немедленно отправиться гонять кенгуру, так как пшеница могла за это время взойти.