Дина Бродская: Марийкино детство

— Это будет… двенадцать умножить на четырнадцать… двенадцать умножить на четырнадцать… Это будет… Это будет сто шестьдесят восемь, — тихо сказала она.

— Совершенно верно. Ну, напиши всё это на доске.

Марийка написала «14» и рядом «12».

— Поставь же между числами знак умножения.

Марийка стояла, понурив голову, и крошила между ладонями мел.

— Крестик, крестик, — услышала она чей-то шёпот.

Маленькая Зоя Абросимова показывала ей два пальца, сложенные крестом.

Марийка нарисовала прямой крест.

— Косой, косой! — закричало несколько голосов.

Марийка изобразила косой крестик.

— Ну ладно, можешь сесть на место, — сказала учительница.

Марийка, спотыкаясь, пошла на место.

— Вот дура! — шепнул Володька, когда она проходила мимо него. — Прямой крест — это же плюс, а косой — это знак умножения, а две точечки — это делить…

Марийка, нахмурившись, села на место.

«Провалилась!.. И диктовку написала с ошибкой, да ещё и криво, — вон до сих пор в самом верхнем углу доски остались нестёртыми слова «в ночале мая».

Крупная слеза скатилась из глаз Марийки и упала прямо на розовую промокашку, лежавшую на парте. Марийка обхватила голову руками да так и сидела, боясь поднять глаза.

А в это время учительница продолжала вызывать ребят к доске.

Одни из них писали быстро, другие медленно, третьи совсем криво, но Марийке казалось, что ни один из них не писал так плохо, как она.

Вот вызвали последнего из ребят — какого-то мальчика, фамилия которого была Терещук.

Потом учительница начала читать список детей и говорить, кто в какую группу принят. Но Марийка ничего не слышала. Вдруг Машка что было силы толкнула её в бок.

— Слышишь, тебя во вторую, — шептала она. — Тебя во вторую, а меня в первую. А я-то думала, вместе будем учиться…

Марийка как будто проснулась.

Приняли! Да ещё во вторую группу!

Ей сразу стало жарко и весело. Она приподняла голову и оглядела всех ребят, точно увидела их в первый раз. Почти все они ей понравились, но больше всех одна девочка, которая тоже сидела на последней парте, только в другом ряду. Девочка эта была сероглазая, весёлая, с короткой, но очень толстой косой.

Когда Марийка на неё посмотрела, девочка улыбнулась и кивнула ей головой.

«Вот с кем я буду дружить, — подумала Марийка. — Да и Зоя Абросимова тоже хорошая девочка — она хоть и маленькая, да, видно, умная. Лучше всех на доске писала…»

— Ну, ребята, — сказала учительница, — через три дня приходите на занятия с тетрадками и карандашами.

Марийка вспомнила, что у неё уже есть и тетрадки, и карандаши, и сумка, и ей стало ещё веселее.

Она выбежала из класса вслед за ребятами, точно на коньках пронеслась по скользкому плиточному коридору и с размаху отворила дубовую дверь, которая теперь совсем не показалась ей тяжёлой.

На крыльце она на минуту остановилась, зажмурившись от яркого солнца. Было тепло, но в саду уже летали паутинки, и по всей Филимоновской ветер разносил опавшие листья из сквера. Это была осень — первая Марийкина школьная осень.

Перемоги (укр.) — победы.