Фазиль Искандер - Тринадцатый подвиг Геракла (сборник)

Еще хорошо, что Чик придумал кормить ее с конца палки, которой сбивали груши. Кусок мяса или рыбы подвязать к концу палки и тихо-тихо подвести к месту, где она сидит. Глядишь, посидит, посидит, а потом соизволит съесть поданную еду.

Был только один способ насильно вернуть ее на землю. Это можно было сделать, если она устраивалась где-нибудь на кончике боковой ветки. Тетушка выносила простыню, и ее вчетвером держали под этой веткой, а Чик в это время поддевал ветку палкой для сбивания груш и сильно тряс ее, пока кошка не срывалась с ветки и не рушилась на простыню. Но это возможно было, если она устраивалась на боковой ветке, а не на вершине дерева. Тут приходилось ждать, пока ей самой заблагорассудится слезть с дерева.

И вот Чик приходит из школы, тетушка на весь двор и окрестные дома зовет свою кошку, а она в это время сидит на хурме, как раз на той ветке, через которую была перекинута веревка Чика. Не успел Чик обдумать, как быть с кошкой, когда тетушка с верхней лестничной площадки заметила ее.

– Ананаци! Ананаци! – закричала она радостно и прибежала в сад. – Чик, почему ты мне не сказал, что она здесь? – крикнула тетушка, подбегая к Чику.

– Да я сам ее только заметил, – сказал Чик, стараясь подготовиться к ответу, когда она спросит про веревку.

– А это что за веревка? – спросила тетушка, осторожно тронув веревку. – Чик, ты украл веревку Богатого Портного и перекрасил ее? Ты опозорил нашу семью, Чик!

– Клянусь дядей Ризой, – сказал Чик, – это не его веревка!

Дядя Риза был братом тетушки и самым любимым дядей Чика. Тетушке не нравилось, что Чик из-за какой-то веревки клянется именем ее брата.

– Да начхала я на веревку Богатого Портного, – неожиданно повернула она, – хоть бы ты у него и спер ее!

– Нет, нет, – сказал Чик, – эту веревку мне в школе выдали. Мы готовимся к игре «Граница на замке». Вон замок, видишь! – Он кивнул на айву.

Но тетушка уже потеряла всякий интерес к веревке.

– Чик, а как быть с Ананаци? – взмолилась тетушка. – Она второй день ничего не ест. Может, ты ее поймаешь и спустишь с хурмы?

– Ты же знаешь, что она вскарабкается на самую макушку, если я полезу за ней, – напомнил Чик. – Давай накормим ее по моей веревке.

– Как это? – спросила тетушка.

– Очень просто, – сказал Чик. – Ты видишь – она сидит возле самой веревки. Ты принеси из дому что-нибудь, мы прикрепим к веревке, а я по веревке подыму ей.

Тетушка принесла из дому великолепную котлету и большую булавку. Чик бы сам с удовольствием съел эту котлету. Он осторожно приткнул котлету булавкой к веревке и стал тихо перетягивать веревку. Котлета пошла наверх. Кошка, сидя на ветке, безучастно следила за ними. Чик подвел котлету к самой ветке и замер. Кошка неподвижно сидела в двух шагах от нее.

– Ананаци моя милая, Ананаци моя хорошая, – взбадривала ее снизу тетушка.

Кошка с минуту безучастно смотрела вниз, а потом вдруг заинтересовалась котлетой и осторожно по ветке подошла к ней. Понюхала и стала есть. Тетушка тихо ликовала. Ананаци съела всю котлету, причем так умело, что ни один кусочек не упал вниз. После этого она облизнула булавку, ожила, умылась и вдруг, вместо того чтобы занять прежнее место, пошла по ветке до самого ее покачивающегося кончика. Видно, она решила промять ноги. Это с ее стороны было большой ошибкой.

– Скорее простыню, – тихо приказал Чик. – Мы ее сейчас стряхнем!

Тетушка побежала за простыней. Вскоре она вернулась. За нею двигались дядя Коля, тетя Фаина и Сонька. Она их прихватила по дороге. Они вчетвером держали простыню. Все смотрели вверх на кошку, и только дядя Коля с обожанием смотрел на тетю Фаину.

– Внимание, – сказал Чик. – Начинаю.

Чик изо всех сил дернул веревку. Ветка сильно покачнулась, но Ананаци удержалась на ней. Чик, не давая ей опомниться, стал изо всех сил дергать за веревку. Ветка шумно сотрясалась, кошка извивалась на ней, стараясь сохранить равновесие. Чик не давал ей опомниться, чтобы она не вспрыгнула на другую ветку. Вдруг она сорвалась и несколько секунд висела на передних лапах. Чик дернул изо всех сил веревку, и кошка, мяукнув дурным голосом, полетела вниз. Она тяжело шлепнулась на простыню, а тетушка ее тут же подхватила и взяла на руки. Поглаживая ее одной рукой и говоря ей ласковые слова, тетушка пошла домой. Дядюшка следовал за ней, брезгливо отстранив от себя развевающуюся простыню. Дядя считал кошек и собак грязными тварями и близко их к себе не подпускал.

– Чик, что это у тебя за веревка? – спросила Сонька.