Лора Уайлдер Инглз - Долгая зима

— Ой! Мы забыли сказать папе, чтобы он принес керосина! — не подумав, воскликнула Лора.

— Как? Разве у нас кончился керосин? — испуганно проговорила Кэрри, быстро обернувшись от буфета, куда она убирала посуду.

— Да нет же, я наполнила лампу до краев, — быстро отозвалась Лора. — Теперь я подмету, а ты вытрешь пыль.

Когда мама спустилась вниз, все было сделано.

— Дом прямо весь дрожит от ветра. — Мама подошла к плите погреться. Как хорошо вы все убрали, Лора и Кэрри.

Папа еще не вернулся, но беспокоиться было не о чем — не мог же он заблудиться в городе.

Лора принесла учебники, грифельную доску и уселась за стол поближе к Мэри. Было не очень светло, но лампу мама пока не зажигала. Лора читала вслух арифметические задачи и записывала все на доске, а Мэри решала их в уме. Потом они проделывали все действия с конца, чтобы проверить, правильный ли получился ответ. Так они постепенно учили урок за уроком, а впереди, как сказала мама, уроков оставалось еще очень много.

Наконец вернулся папа. Шуба и шапка у него обледенели, а в руках он держал покрытый снегом пакет. Он так замерз, что даже не сразу смог заговорить.

— Я не потратил твои деньги, Мэри, — первым делом сообщил он, отогреваясь возле плиты. — Представь, Каролина, за время метели люди сожгли столько угля, что на складе его больше не осталось. И теперь Элай распродает на дрова строевой лес, но мы не можем позволить себе жечь бревна по цене 50 долларов за тысячу.

— Глупо тратить такие деньги на дрова, — заметила мама. — Скоро опять пойдут поезда.

— Керосина в городе нет. Мяса тоже, — продолжал папа. — В лавках почти все распродано. Я купил два фунта чаю, а то и он кончится. Чай у нас во всяком случае будет.

— В холодную погоду нет ничего лучше горячего чая, — поддержала его мама. — И в лампе полно керосина. Его хватит надолго, если пораньше ложиться спать. Хорошо, что ты догадался купить чай, Чарльз. Без него нам было бы совсем неуютно.

Согревшись, папа сел у окна и принялся читать чикагскую газету, которая пришла с последней почтой.

— Между прочим, девочки, пока не привезут уголь, школа будет закрыта, — сообщил папа.

— Мы можем учиться сами, — уверенно заявила Лора.

Они с Мэри, шепотом переговариваясь, продолжали решать арифметические задачи, Кэрри зубрила правила правописания, мама чинила белье, а папа молча читал газету.

Буран крепчал. В кухне становилось зябко. Печка в комнате не топилась, поэтому из-за дверей комнаты и со стороны пристройки сильно дуло. Мама принесла из комнаты плетеные лоскутные коврики, сложила из и плотно заткнула щели под обеими дверьми.

В полдень папа пошел в хлев. Животных в полдень не кормят, но он решил проверить, не мерзнут ли лошади и корова с теленком.

— В такую стужу животным надо больше корма, — сказал он, возвратившись из хлева. — Метель стала еще сильнее, и на таком ветру я с трудом притащил в хлев сено. Хорошо, что мы поставили стог у самых дверей. И к тому же, на наше счастье, сдуло весь снег, осталась голая земля.

Буран усилился. И днем папа еще раз отправился проведать животных. Когда он выходил, в кухню ворвался порыв ветра из пристройки. Мама поплотнее заткнула щель сложенным ковриком.

Мэри плела новый коврик. Она разрезала на полосы старую шерстяную одежду, а мама разложила их по цветам в отдельные коробки на столе. Мэри расставила коробки по порядку и запомнила, где какого цвета полосы лежат. Сначала Мэри сплетала из них длинную косу, а когда одна из полосок кончалась, выбирала полосу нужного цвета и пришивала к косе.

— Наверное, уже хватит плести, посмотри, Лора. Завтра ты сможешь сшить их них коврик, — сказала Мэри.

— Я хотела сначала закончить кружево, — возразила Лора. — Из-за этой метели так темно, что я даже не могу сосчитать петли.

— а мне темнота не мешает, — весело отвечала Мэри. — Я вижу не глазами, а пальцами.

Лоре стало стыдно.

— Как только ты закончишь, Мэри, я сошью твой коврик, — заверила она.

Папы долго не было. Чтобы не остыл ужин, мама поставила его на плиту. Лампы она не зажигала. Все сидели и ждали папу, надеясь, что в темноте папа найдет дорогу по бельевой веревки.

— Не унывайте, девочки! — воскликнула вдруг мама, поднимаясь со стула. — Ты, Мэри, запевай песню. Будем петь, пока папа не вернется.

Когда папа наконец пришел домой, мама зажгла лампу, но сразу после ужина велела Лоре оставить грязную посуду до утра и отправила всех спать, чтобы не тратить зря керосин и уголь.