Лора Инглз Уайлдер: Домик в прерии

Пока духовка нагревалась, мама размешала в воде кукурузную муку, добавила соли, замесила тесто, наделала небольших лепешек, потом смазала духовку кожицей от свиного сала, положила в нее кукурузные лепешки и закрыла железной крышкой. Папа подсыпал на крышку горячих углей. Потом мама нарезала солонины и положила ломти жариться в таганок-паучок. Чтобы паучок стоял на угольях, к нему были приделаны коротенькие ножки, без ножек это был бы не паучок, а просто сковородка.

Кофейник кипел, лепешки пеклись, мясо жарилось, и все это так вкусно пахло, что Лоре страшно захотелось есть.

Папа снял с фургона сиденье и поставил у костра. Они с мамой сели на сиденье, а Мэри с Лорой — на дышло фургона. Кроме жестяной тарелки каждый получил вилку и нож с белыми костяными ручками. Мама с папой пили кофе из жестяных кружек, у Крошки Кэрри была своя отдельная кружечка, а у Мэри и Лоры — одна кружка на двоих. Они пили воду. Когда они вырастут, им тоже можно будет пить кофе.

Пока они ужинали, вокруг костра сгустились лиловые тени. В бескрайней прерии стало темно и тихо. Только ветер шелестел в траве, а на огромном небе мерцали огромные звезды.

У горящего в прохладной тьме костра было тепло и уютно. Жирная свинина хрустела на зубах, лепешки были очень вкусные. В темноте за фургоном паслись Пэт и Пэтти. Они щипали траву и с хрустом ее пережевывали.

— Побудем здесь денек-другой, а может, и совсем останемся. Земля тут хорошая, в пойме ручья отличный лес, и кругом полно дичи, Чего еще человеку надо? Как по-твоему, Каролина?

— Тут очень хорошо, а дальше может оказаться хуже‚— согласилась мама.

— Ладно, завтра я еще осмотрюсь. Возьму ружье и принесу свежей дичи.

Папа достал из костра горящий уголек, раскурил трубку и с удовольствием вытянул ноги. В теплом воздухе вокруг костра разлился густой запах табака. Мэри зевнула и соскользнула на траву. Лора тоже зевнула. Мама быстро вымыла тарелки, кружки, ножи и вилки, вычистила духовку и таганок и выполоскала кухонное полотенце.

Вдруг она оставила работу и прислушалась. Из прерии донесся пронзительный вой. Все знали, что это за звук. У Лоры от него мороз всегда пробегал по спинному хребту и застревал где-то в затылке.

Мама выжгла полотенце и положила его сушиться на высокую траву подальше от костра. Когда она вернулась, папа сказал:

— Это волки. Они примерно в полумиле отсюда. Раз тут есть олени, значит, будут и волки. Жалко, что...

Он не сказал, чего ему жалко, но Лора и так догадалась. Ему было жалко, что с ними нет Джека. Когда в Больших Лесах выли волки, Лора знала, что Джек не даст ее в обиду. В горле у нее застрял комок, нос зачесался, она быстро замигала, но все-таки не заплакала. Тот самый, а может, другой волк опять завыл.

— Маленьким девочкам пора спать! — весело сказала мама.

Мэри встала и повернулась спиной, чтобы мама расстегнула ей платье, а Лора вдруг вскочила и застыла на месте. Она что-то увидела. В темноте за костром почти у самой земли светились два зеленых огонька. Это были чьи-то глаза.

Холод опять пробежал у нее по спине, кожа на затылке сжалась, волосы встали дыбом. Зеленые огоньки зашевелились, сначала погас один, потом другой, потом оба опять загорелись ровным светом и двинулись к костру. Они двигались очень быстро.

— Папа! Папа! Смотри! Волк! — закричала Лора.

Казалось, что папа не спешит, но на самом деле он очень быстро выхватил из фургона ружье и прицелился. Глаза застыли на месте, но по-прежнему смотрели на него из тьмы.

— Что-то не похоже на волка. Разве только он бешеный,— сказал папа.— Но и на это не похоже. Слышите, как ведут себя лошади?

Пэт и Пэтти спокойно щипали траву. Мама подсадила Мэри в фургон.

— Может, это рысь, — сказала она.

— Или койот, — отозвался папа, схватил палку, громко закричал и швырнул ее туда, где горели глаза. Зеленые огоньки спустились к самой земле, словно зверь присел, готовясь к прыжку. Папа держал ружье наготове. Зверь не шевелился.

— Не надо, Чарльз, — проговорила мама, но папа медленно пошел туда, где горели глаза, а глаза медленно стали подползать к нему. Когда зверь приблизился к свету, Лора увидела, что он рыжевато-коричневый и пятнистый! Тут папа закричал, а Лора взвизгнула.

В тот же миг она уже гладила Джека, а он подпрыгивал, тяжело дышал и теплым мокрым языком лизал ей лицо и руки. Потом он вырвался, бросился к маме и папе, а от них снова прыгнул к ней.

— Уму непостижимо! — воскликнул папа.

— Да, но зачем же будить ребенка? — сказала мама и принялась снова укачивать Крошку Кэрри.