Андрей Жариков - Сказание о суворовцах

Незаметно углубились в самую гущу, а потом, спускаясь по склону вниз, вышли на лужайку. Трава была здесь густая, как камыш. Напрямик не пробьёшься. Стали обходить её, придерживаясь тенистых кустов, и неожиданно впереди себя услышали зловещий хруст.

— Смотри, медведь! — испугался Миша.

Саша замер. Навстречу им, прямо через кусты, ломился кто-то огромный, бурый. Зверь шёл, низко опустив голову, выискивая что-то на земле, вздыхал и громко чавкал. За кустами и высокой травой невозможно было разглядеть его морду, зато отчётливо виднелась широкая спина и холка со вздыбленной шерстью.

— Притаимся! — шепнул Саша. Он где-то читал, что убегать от зверя опасно: догонит и задерёт.

Оба легли вниз лицом на колкую, засохшую траву.

— Не дыши. — Саша вспомнил рассказ об охотнике, который, встретив медведя, притворился мёртвым и спасся от звериных когтей.

Сколько прошло времени, Саша не помнил. В голове гудело, он почти не дышал. Потом над ухом кто-то посопел, и послышался хруст высохшей травы. Не иначе медведь. Саша затаил дыхание. Стало тихо.

Саша чуточку приподнял голову, покосился по сторонам и пришёл в ужас: Миши рядом не было, мешок смят, орехи разбросаны по траве.

Он вскочил и побежал что было духу к дому лесника. Издали увидел хозяйку:

— Скорее туда! Медведь!..

Женщина улыбнулась, но, заметив, как не на шутку испуган приезжий мальчик, стала успокаивать его.

— Не волнуйся, Мишка только что прибежал. Кричит, что тебя медведь задирает… Умчался с Аманжолом туда.

Саша присел на ступеньки крылечка, вытер вспотевший лоб.

— Давно бы его прогнать надо. Ведь задрать может.

— Ты прав. Сколько лет жили тихо. И на тебе…

Вскоре послышались голоса, и на дорогу из-за кустов вышел Сашин отец с ружьём через плечо, Пётр Никитович и лесник в форменной фуражке, а за ними Аманжол и Миша.

Саше почудилось, что Аманжол ведёт на поводке медведя. Протёр глаза, присмотрелся: никакой это не медведь, просто бурый бычок с маленькими рожками.

Миша как ни в чём не бывало шагал позади с хворостинкой, подгонял пойманного бычка.

Уехать от лесника в тот день не удалось. Остались на утреннюю рыбалку. За ужином дедушка заметил, что Саша обиделся на Мишу. Ещё бы: бросил друга, убежал…

— Как же ты, так-скать, внук полного кавалера орденов Славы, отважного разведчика, испугался телёнка?

— Кабы знал… Мы оба решили, что это тот самый медведь-разбойник.

— Эх ты! «Оба решили»! Сам струсил и всех перепугал. Простительно бы москвичу, который, так-скать, видит телят по телевизору, а внуку лесничего пора бы уметь отличать бычка от медведя.

— Ничего удивительного, Никитыч, — сказал Василий Александрович.

И вспомнил, как зимой за Днепром Лынов встретил старушку, укутанную в платок и тёплое одеяло. «Помочь тебе, бабуля, до хаты дойти?» А «бабуля» в ответ: «Их нихт шпрехе руссишь». По-русски, мол, не понимаю…

— А помнишь, как мы ворвались в Измаил и я написал донесение: «Русские чудо-богатыри штурмуют крепость. Прошу подкрепления. Суворов». Что тогда тебе сказал начальник штаба полка? «Это, — говорит, — исторически важный документ. Где вы его нашли?» Так что не ругай внука. Курьёз может случиться с каждым. Миша, в общем-то, решил правильно: побежал за подмогой.

У Миши отлегло от сердца. «Конечно же, я побежал за помощью… — подумал он. — В самом деле, не предатель же я, чтобы бросить друга в беде…» Признавать свою оплошность ему не хотелось.

Ребятам постелили в телеге с сеном.

Ночь была звёздная. Долго рассказывали о себе, о школе, о товарищах, вспоминали разное из жизни, а потом Миша чуть ли не крикнул:

— Смотри, Медведица!

Саша вздрогнул, приподнялся.

— Где?

— Вон на небе Большая Медведица…

— А я думал, тебе всё медведь мерещится. Давай спать: завтра рано на рыбалку.

Саша прислушивался к непривычной для него тишине и лишь изредка улавливал голоса ночных птиц, доносившихся с Иртыша, да писк комара, проникшего под лёгкое одеяло. Вспоминал разноголосую шумную Москву, маму и её наказ: «Смотри, чтоб тебя звери там не задрали». Вот будет смеяться, когда он расскажет ей, какого «зверя» они встретили. Он уже засыпал, когда Миша спросил:

— Я вот так и не пойму, откуда у твоего отца на фронте пионерское знамя оказалось? Дед говорил об атаках, боях, а о знамени ни слова, не знает, что ли?.. Ты спишь?