Юрий Сотник - На школьном дворе. Приключение не удалось

— Валяй объявляй! — сказал Женя. — Первое слово мне предоставишь.

Ната быстро оглянулась на Пашку. Тот сидел и что-то жевал. Слава повернулся лицом к собравшимся и оперся растопыренными ладонями о стол.

— Ребята! Внимание! — провозгласил он уверенным громким голосом. Экстренный сбор отряда считаю открытым. На повестке дня вы сами знаете какой вопрос. Это вопрос о… — Он остановился, подбирая слова. — Это вопрос о непионерском поступке Феди Капустина и Наты Белохвостовой.

Ната встала и отодвинула стул.

— Непионерском, да? — процедила она сквозь сжатые зубы. — Непионерском, да? Непионерском? Непионерском?…

И вдруг на секунду Луна исчезла. Какой-то растрепанный ком сорвался с того места, где она только что сидела…

Трах! — и Пашка Бакланов полетел с подоконника на пол.

— Белохвостова! — вскрикнул Женя.

— Натка! — ахнул Слава.

Красная, с перекошенным от злости лицом, Луна повернулась к нему.

— А-а-а! — вдруг завизжала она и бросилась туда, где стоял председатель.

Хлопнула затрещина. Председатель с дико вытаращенными глазами отлетел к стене и плюхнулся на колени сидевшей возле нее девочки.

Женя схватил Нату за руки. Начался переполох.

— С ума сошла!

— Что с ней?

— Воды дайте! Воды принесите!

Все повскакали со своих мест, все устремились к вожатому, который боролся с Луной. А та вырывалась, заливаясь слезами, и выкрикивала:

— Трепетесь, трепетесь!… Мужество! По-пионерски! А сами воров боитесь, воров скрываете…

Вдруг она увидела, что Пашка за спинами ребят пробирается к двери. Со страшной силой Луна вырвалась из рук Жени, растолкала ребят и вцепилась в Бакланова.

— Не пускайте! Держите его! Он у Федьки аппарат украл! Он хочет брата предупредить! Он брату отдал аппарат, а тот Капустину пригрозил! Держите его!

— А ну, пусти! Во, дура… Пусти, ну! — бормотал Бакланов, стараясь освободиться.

Первым смекнул, в чем дело, Гриша Тетеркин.

— Эге! — сказал он Сурену. — Баклан, кажется, попался.

Сурен приблизился к Нате, тронул ее за плечо и, когда она обернулась, демонстративно подсучил оба рукава.

— Натка! Отпусти, не уйдет! Я здесь. Давай спокойно рассказывай.

Луна несколько пришла в себя. Горячо, но уже связно она рассказала все, что узнала от Феди, передала, что говорил по этому поводу Слава.

— Чего ты врешь, чего ты врешь! — закричал притихший было Бакланов. — Ты видела, да? Спроси у него, я брал аппарат? Капустин, скажи, я брал? — И Пашка уставился в сторону путешественника, слегка прищурив левый глаз.

Все повернулись к Феде, который как поднялся со своего места, так и стоял, опустив голову. Все разом притихли.

— Брал, — ответил Федя чуть слышно, потом повернулся к Пашке и повторил уже отчетливей: — А вот и брал!

Вожатый стоял среди этой суматохи, вертел ярко-рыжей головой и машинально протирал снятые с носа очки. Он посмотрел на Пашку и припомнил его старшего брата, о котором ходили темные слухи и которого даже десятиклассники боялись. Жене стало немножко не по себе. Но, как только он понял, что начинает бояться, он сунул платок в карман, надел очки и бросился к двери. На пороге он обернулся:

— Внимание! Слушайте! До моего прихода никого отсюда не выпускать и никого не впускать! Понятно вам?

— Понятно!

— Не выпустим!

— Сурен! На твою ответственность!…

— Есть на мою ответственность!

Когда Женя ушел, Пашка снова рванулся:

— Пустите! Мне умыться… Она мне лицо разбила! Пустите, ну!

— Сиди! Ничего не разбила. Синяк поставила. — сказал Сурен и силой усадил Бакланова на стул.

— Он не зря спешит! Он не зря спешит! — приговаривал Тетеркин. — Наверное, плохо спрятал аппарат, вот и спешит…

— Он брата хочет предупредить. Брат в первой смене учится, — догадался еще кто-то.

Пашка внезапно выпрямился и повернул к Нате злое, залитое слезами лицо:

— Ну, сволочь!… Теперь узнаешь! Теперь будет тебе!

Маленькая Тося Кукушкина подскочила к Бакланову и показала ему кукиш:

— А это видел? Ничего ей не будет! Мы Луну всем классом станем провожать, вот!

— Мы за вас все примемся! — подхватили ребята. — Комсомольцы возьмутся! Мы бас, как клопов, из школы выведем!

Лишь два человека держались в сторонке от окруживших Бакланова ребят. Это были председатель и отважный путешественник. Слава стоял спиной ко всем у окна, Федя присел на краешек стула в углу. Никто на них не обращал внимания. Только однажды к путешественнику подошла Луна.

— Мешочек, который я шила, при тебе? — процедила она вполголоса.