Виталий Бианки - Фомка-разбойник (cборник)

А сена накосить да высушить тут – дело трудное.

Хорошей травы мало. Есть заросли трав – пучки, лабазника – выше человеческого роста. Но эти травы не годятся в корм. Добрая трава растет только в долинах рек. Тут алеуты и косят. Верней сказать, рубят траву сплеча: косы у них – не русские литовки, а особенные, американские. Но накосить не так трудно, трудно высушить. Редко, очень редко выдается у нас солнечный денек. Все туманы, туманы и бус – мелкий дождичек, водяная пыль с неба. Как тут сушить сено? Нужно перейти на силос.

Пока мужчины косят да сушат, женщины собирают ягоды. Ягода у нас разная: морошка, княженика, рябина, шикша. Шикша – ягода черная, растет вроде вереска. Сухими ее кустиками хорошо разжигать костры и топить печи; на вкус она ни сладкая, ни горькая, ни кислая.

Самая вкусная у нас ягода – рябина. Можно из нее варенье варить, можно и так есть: здесь она без горечи. А деревья – смотреть жалко: по колено рябина.

Катер закончил развозку юколы по ухожам. Возит теперь бригады плотников-алеутов, идет ремонт и чинка юрташек.

А парохода все нет. Придет ли в этом году?

21 сентября – 2 октября

Остров Беринга

Показался наконец пароход! Шлюпки полетели ему навстречу.

Опять разгружают кунгасы муку, сухие овощи, консервы, чай, сахар, конфеты, мануфактуру, уголь. Разгрузка идет медленно: чуть ветер, пароход снимается с якорей и отходит в море.

Наконец выгрузка закончена. Но тут ударил шторм. Пароход скрылся из глаз.

Три дня гремел ветер. Три дня мы жили между надеждой и отчаянием: вернется пароход или уйдет совсем?

На четвертый день ветер спал. Пароход вернулся.

Началась погрузка. Кунгасы повезли бочки.

В этом году отправляем тридцать бочек с засоленными котиковыми шкурками, даем государству четыреста драгоценных шкурок с одного нашего острова да с Медного пятьсот.

Есть у нас груз и похитрей: живые ваньки.

Хлопотно с ними и трудно.

Давно уже алеутки наготовили им подорожничков – галет. Галеты для ванек делаются так: третья часть муки простой, третья часть тука – муки из сушеной рыбы – и третья часть риса и сушеных овощей.

Еще выдается на каждого ваньку юкола из расчета полрыбины в день на все долгое путешествие. А путешествие может продлиться очень долго, смотря какая погода. Ехать ванькам на пароходе до самого Владивостока. Даем для них сена на подстилки да песку – чистить клетки.

Клетки стоят в трюме. Их привез пароход с собой. Привез он еще и пищу для ванек, кроме той, что полагается от нас: компот, молоко консервированное.

Словом, поедут наши ваньки барами.

Теперь надо их на борт доставить. Схватишь такого барина за шиворот – и в мешок. Завяжешь. Потом другого, третьего, мешков десять надо на шлюпку.

А не лежат на полу мешки, скачут! Четвертый, пятый мешок завязал, а первый уж пустой лежит: ванька в нем дырку прогрыз и – поминай как звали! Пока за ним гоняешься, другой удерет.

Наконец все десять веселых мешков погрузили в шлюпку, отчалили. И тут покою нет: то из одного мешка, то из другого высунется острая мордочка и глядит с любопытством: «Куда это меня везут?»

Того и гляди, выскочит – и в воду.

На денек отлучился я проведать котиков.

По дороге видал ванек. Молодые уже ушли от родителей, живут сами по себе. У стариков незаметно отрастает голубоватый, пушистый, густой зимний волос.

Пошли грибы. Леса у нас нет, а грибов много. Множество красных, или, как зовут их в русских деревнях, подосиновиков. Здесь их так не назовешь – осины здесь и в глаза не видали. Много и березовиков; березки же крошечные, выше четверти от земли не поднимаются; от травы их с первого взгляда и не отличишь.

И вот замечательная особенность: грибы у нас без порчи, ни червя в них не найдешь, ни улитки. Любой годится в пищу. Алеутки много их набирают и сушат.

На котиковом лежбище ничего нового. Только секачей почти не видно. Они впервые отправляются в путешествие.

Пароход простоял у наших берегов две недели и ушел.

Теперь до весны не увидим. Девять долгих зимних месяцев будем одни. Идет снег. И сразу тает. Стая за стаей отлетают от нас ары, розовые чайки-говорушки, бакланы-урилы.

Стая за стаей прибывают к нам зимние гости: утки-морянки, с острыми, как шило, хвостами и пестрые каменушки.

21 октября – 20 ноября

Остров Беринга

Исчезли с лежбища холостяки. Скоро начнется отвал и маток с молодыми.

Наши и медновские котики собираются в большие стада, уходят к югу. Зимовать они будут за тысячу километров – около японского острова Хондо. Много опасностей ждет их в пути: хищные шхуны, страшные косатки.