Жаклин Уилсон - Лили сама по себе

– Дети! – пробормотала мама, пряча голову под подушку.

Она поднялась с постели только к обеду, и я опасалась, что у неё будет плохое настроение. Похоже, вчера она слишком много выпила. Но когда мама встала, она всех нас расцеловала, даже Бэкстера, затем приняла ванну, надела джинсы, футболку, шлёпки и сказала:

– Пошли, ребята! Давайте прошвырнёмся по магазинам!

Мы уже несколько месяцев не ходили в нормальные магазины. Сил у мамы хватало лишь на то, чтобы раза два в неделю сходить в «Лидл» или «Лондис» [5]. Но теперь она всех нас собрала, оттерла влажной губкой Бэкстера и Блисс, как следует отскребла Пикси, обнаружив помаду и томатный соус у неё даже в ушах, и мы все отправились на автобус. Я везла Пикси в коляске, а мама держала за руку Блисс. Бэкстер ни с кем не хотел идти. Он уносился вперёд, а затем кругами прибегал назад, прыгая как сумасшедший.

– Веди себя прилично, а то папе скажу, – пригрозила мама.

Мики был единственным человеком, которого Бэкстер слушался. Бэкстер требовал, чтобы его очень коротко стригли, как Мики, и старался копировать его походку, раскачиваясь и засунув руки в карманы. Бэкстер и ругался как Мики. И сейчас он тоже ругнулся на маму, но она его встряхнула и велела закрыть свой рот, пригрозив сию же минуту увести домой. Бэкстер обиженно ссутулился, но тут подъехал автобус, и так как на втором этаже на переднем сиденье никого не было, они с Блисс промчались туда и стали играть в водителя автобуса. Мама с Пикси и я сели сзади. Мама посчитала, сколько у неё было с собой денег. Я с опаской заглянула в её кошелёк:

– Ты не забыла, что мне нужно десять фунтов на экскурсию в галерею? Все ребята уже сдали.

– Ох уж мне эта школа! Вечно они пристают со своими поборами! – возмутилась мама. – И зачем им без конца таскать вас во все эти поездки? Сидели бы в классе да занимались! Ты же не хочешь тратить своё время и мои деньги на поездку в какую-то старую и мрачную галерею, правда?

Я нервно сглотнула. Мистер Эбботт собирался отвезти весь наш класс на экскурсию, а я так любила мистера Эбботта… Он не кричал и не насмехался, как другие учителя. Он даже не ругал меня за грязные носки и нечёсаные волосы. Не вёл себя так, будто я не такая, как все. Он относился ко мне как к личности, задавал вопросы и всем своим видом показывал, что ему по-настоящему интересно услышать мои ответы. Мне хотелось поехать в галерею именно с ним, потому что он сказал, что мне понравятся картины. В школе я и сама очень любила рисовать. Я нарисовала ангела с огромными радужными крыльями, и он так понравился мистеру Эбботту, что он повесил его на стену.

– Это деньги на подарки малышам, – сказала мама.

Я вздохнула:

– Ладно, ладно.

– Тебя это тоже касается, родная. На самом деле ты можешь рассчитывать на большее, потому что ты так хорошо себя вела. Что бы ты хотела, малышка? Новые серёжки? Заколки? Браслетик?

– Мне! Я хочу серёжки! – подала голос Пикси.

– И я тоже, – прошептала Блисс.

– А ты, сынок? Тоже хочешь серёжки? – спросила мама, теребя непокорный ёжик на голове Бэкстера. – Длинные висячие серёжки с блестящими камешками?

– Отстань, мам, – сказал Бэкстер, сбрасывая её руку. – Я веду автобус. Ух! Из-за тебя я сбил двух старушек. Ничего! Они зануды… Я и до молодых доберусь – тр-р-р, ж-ж-ж…

– Мой сын – какой-то маньяк, – пробормотала мама.

– Ваш сын? – спросил толстый дядя, сидевший через проход от нас. – Неужели все они ваши дети? Вы похожи на их старшую сестру.

– Нет, я их мама, – ответила наша мама.

– Рассказывайте! Они вам не по возрасту.

– Я была слишком молодой невестой, – улыбнувшись, сказала мама.

Она родила меня в пятнадцать лет. Когда я была маленькая, нас всё время принимали за сестёр. Иногда мы даже в них играли. Мне больше всего нравилось, когда я была старшей сестрой, а мама – младшей, и она должна была меня слушаться. Мы играли во все эти чудесные игры, пока мама не связалась с Мики и у неё не появились близнецы. Когда он убрался мама сказала: «Слава богу! Избавились…» Но потом загуляла с наркоманом Полом и родила Пикси. Она, моя мама, теряет голову, когда дело касается мужчин. Даже с этим толстым дядей стала кокетничать – тряхнула волосами, разулыбалась…

– Где вам выходить? – спросил он.