Бен Шервуд - Человек, который съел «Боинг-747»

Заглянув в прекрасные глаза Виллы, он тихонько добавил:

— И по всему выходит, что я не ошибся.

Несмотря на свои габариты, несмотря на неуклюжесть и огромную силу, в общении Уолли был очень деликатен и осторожен. Они с Виллой проболтали несколько часов подряд. Уолли действительно по-настоящему любил ее. Вилла в очередной раз убедилась в том, что он хороший, добрый человек, что он вовсе не глуп и чувство юмора далеко ему не чуждо. Пока он чистил ей апельсин — огромным хозяйственным тесаком, — она внимательно следила за его руками: все в трещинах и мозолях, они привыкли делать самую разную работу. Лицо его нельзя было назвать красивым, но и глупым тоже. От Уолли исходило чувство спокойствия и уверенности в своих силах.

— Я, случайно, Джей-Джея инвалидом не сделал? — поинтересовался он у гостьи.

— Нет. Нос ты ему, конечно, хорошо расквасил, но жить он точно будет. Кстати, он сегодня уехал: начальство отправляет его в командировку куда-то далеко. Точно даже не помню, в какую страну.

— Не могу сказать, что очень расстроен его отъездом.

— Слушай, не хочу я о нем говорить, — заявила Вилла, но, сама не понимая как, вновь завела разговор о заезжем госте. Она рассказала Уолли, как тот впервые пришел к ней в редакцию. — Ты представляешь себе, я приняла его за очередного торгового агента. Думала, он приехал в наш город, чтобы продавать какую-то ерунду.

Уолли кивнул:

— Вот видишь, первое впечатление никогда не обманывает. Ты оказалась абсолютно права.

— Да, в некотором роде, но…

Она сама не заметила, как стала рассказывать Уолли, почему все так получилось, как этот чужой человек сумел найти ключ к ее сердцу.

— Ты представляешь, дело дошло до того, что мы с ним заехали на поле Райти и стали швырять друг в друга куриные яйца. Нам, видите ли, захотелось побить мировой рекорд. Ничего из этого, конечно, не вышло, только перемазались с ног до головы. И знаешь, самое странное заключается в том, что эта мысль пришла в голову не ему, а мне.

Затем Блейк решил, видите ли, слетать в Канзас на своем змее, и Джей-Джей фактически спас его. Этот сорванец говорил, что прыгнет с башни, как только к нему сунется кто-то из полицейских или других жителей города. А против Джей-Джея он ничего не имел, и тому удалось уговорить мальчишку отстегнуть змея и спуститься обратно по лестнице.

— Слава богу, хоть на что-то полезное он оказался способен, — прокомментировал Уолли.

Вилла смотрела куда-то в пространство. Перед ее глазами вновь засверкали молнии, а затем затеплился огонек свечи в крохотной спальне трейлера. «Боже мой, — подумала она, — всего сутки назад я была уверена в том, что встретила настоящую любовь…»

Уолли прокашлялся. Вилла смотрела на него и вдруг заметила, насколько напряжено его лицо. От этих разговоров о Джей-Джее ему было явно не по себе. Вилла, естественно, не хотела обидеть его, но, судя по всему, в этот вечер она была способна говорить только о своих чувствах и о несостоявшемся романе с парнем из Книги рекордов. Она потянулась к Уолли и взяла его за руку:

— Если честно, я всегда знала, что ты для меня готов на все. И я тайно гордилась тем, что даже самолет ты стал есть из-за меня. Честное слово. Это какое-то особое чувство. Может быть, так проявляется мой эгоизм, но всякий раз, когда я слышала, как работает твоя дробильная машина, мне становилось приятно: я в очередной раз убеждалась в том, что я тебе не безразлична. — В ее глазах стояли слезы. — Нельзя было позволять тебе делать это. Давно нужно было прекратить эти глупости. Вот еще придумал: «боинг» он, видите ли, есть будет.

— Но я же люблю тебя.

Вилла придвинулась к нему ближе.

— Если ты действительно любишь меня, то не валяй дурака, — твердо сказала она. — На меня это не подействует. Ты же прекрасно знаешь, что я тебя не люблю… ну, по крайней мере, не люблю так, как ты меня любишь.

— Давай сделаем вид, что ты все-таки дала мне шанс.

— Нет, Уолли, давай не будем друг друга обманывать. Даже строительство Тадж-Махала должно быть оправдано. Лучше всего — взаимной любовью.

— Какого еще Тадж-Махала? — сбитый с толку, переспросил Уолли.

— То, что ты сделал ради меня, потрясает до глубины души. Но это неправильно. Это никому не нужно. Толку от этого никому не будет. Понимаешь ты или нет?

Вилла сама не заметила, как положила ладонь на руку Уолли, и не сразу обратила внимание на то, как часто бьется на этой руке жилка.

— Прости, — сказала она.

— Да все в порядке, — ответил Уолли. — И ты меня прости. — Голос его неожиданно дрогнул.