Виктор Вяткин - Человек рождается дважды. Книга 2

Ветер чуть шевелил листья. Неровности закраин берега сгладила опавшая хвоя лиственниц, и речка казалась прямой, как дорога. Лес поредел и выглядел несчастным.

Юра зашёл в литейную. Плавильная печь светилась золотистыми Язычками, пробивающимися в стыки кладки. Пахло дымом и приятным перегаром земли.

Готовились к разливке. Формовщики собирали опоки, ставили литники. Заливщики сушили ковши и подбирали лом для следующей завалки.

Шайхула сидел на опоке и маленькой гладилочкой, посматривая на Юру, наносил на кусочке воска знаки.

— Ну как, Шайхула, доволен работой? — спросил Его Колосов.

— Шибко доволен. Если не выгонишь, буду тут работать весь срок.

Шайхула начал свою работу в мастерских жестянщиком. Он увлёкся литейным делом и перешёл в формовочное. Работа Его так захватила, что он почти не уходил в лагерь. Теперь он работал с таким же упорством, как в недавнем прошлом отказывался от работы. Кто знает, где таится призвание человека, где кроются Его дарования, а стал он безусловно талантливым формовщиком. Даже сверхтрудные детали с внутренними полостями и замысловатой конфигурацией не представляли для него сложности.

— Чего это ты мастеришь? — с любопытством спросил Юра и взглянул на Его работу.

— Приходи, начальник, вечерком, смотреть будешь, удивляться будешь, хохотать будешь. Всё будешь, только ругаться не будешь. Понял? — Он лукаво усмехнулся и снова начал подчищать, ковырять гладилкой.

В дверь заглянул Копчёный и поманил Шайхулу. Тот Ещё раз посмотрел на Юру и вышел.

— Вы посматривайте за этой братией. Чего-то они шушукаются, — заметил Юра пожилому мастеру Горину.

Тот подёргал седой ус и не сразу ответил.

— Любит дело парень, да и понимать хорошо начал. Теперь бы вроде и не до баловства. А с этим чёрным букет они делают. Ну и пусть, лишь бы не шкодничали.

Прибежал диспетчер и позвал Колосова к телефону.

Звонил Краснов. Готовился слёт передовиков производства лагеря. Запрашивали характеристики на Тыличенко, Прохорова и других. Значит, скидка сроков, подумал Юра. Парни работали хорошо, пора было хлопотать о досрочном освобождении.

Вечером Юра снова зашёл в литейную. Опоки курились паром, и на них вспыхивали голубые огоньки. Плавильная печь остывала. В открытое завалочное окно струился розовый свет и освещал Шайхулу. Он сидел на верстаке и, высунув Язык, старательно очищал металлической щёткой серебристую алюминиевую отливочку.

— Узнаёшь, начальник? — поднял он половинку коробочки. Юра увидел на крышке портсигара свой профиль, выполненный мастерски.

— Ого-оо. Да ты художник! Когда же ты успел?

— Шайхула всё может. Формовать может, лепить может, воровать тоже может, а ты всё — жулик да жулик. Хорошо, говоришь, сделано? А? — он хитро ухмыльнулся и снова принялся очищать отливку. — Сделано всё по памяти. А пока ты калякал с мастером, маленько поправил.

— Если человек захочет, он многое может.

— Факт. Вот освобожусь, учиться буду. Художником буду, а что?

— Мастером по формовке будешь хорошим. Всё остальное — видимость и пустяки, — вмешался в разговор Горин. — Глаз у тебя острый. Голова хорошая, только досталась дураку. — Мастер вытащил вторую отливку и бросил её на верстак. — Ну не разбойник? — погрозил он пальцем и, спрятав в усах улыбку, с деланной сердитостью завозился с моделями.

— Ну ладно, ладно, батя. Не буду. Зачем ругаешь? Моё начальство, надо, — пробормотал Шайхула.

Юра взял вторую коробку и посмотрел на портрет. Лицо неприятное, насторожённое. Юра сразу узнал Его. Это был заключённый, кладовщик инструментальной кладовой ОКСа Гайдукевич, по прозвищу Колюха.

— Расходись! — с надрывом прокричал конвоир, закрывая входные ворота и, перекинув винтовку за плечо, вошёл в проходную.

Заключённые торопливо расходились по баракам.

Колюха тоже вернулся с работы, но в барак не торопился. Он свернул закрутку, кося на изгородь, за которой помещался оперативный отдел. Заметив мелькнувшую в изоляторе фигуру Культяпого, усмехнулся.

Культяпый, он же Сокол-Крамелюк, преуспевал. Сначала он к уполномоченному пристроился, рабочим-истопником. Потом несколько краж, раскрытых с Его помощью. Теперь он уже неофициально выполнял обязанности помощника уполномоченного: сопровождал подследственных, распоряжался изолятором-карцером и даже принимал участие в отдельных операциях.

Сейчас пересматривались списки заключённых, проживающих вне зоны и обслуживающих дома инженерно-технических работников. Представлялась возможность протолкнуть туда своих людей. Всё зависело от оперотдела. Колюха раздумывал, как бы Ему встретиться с Культяпым. В жиденьком скверике из высаженных тополей он присел на скамейку. Подошел Сашка-бог и сел рядом.