Б Травен - Сокровища Сьерра-Мадре. «Шкода» ZM 00-28

— Что там стряслось? Нас вроде бы преследуют!

— Где? — спросил Доббс. — Да, теперь вижу. Верховые индейцы. Может, они не по нашу душу. Захотели, например, поразмяться или на базар торопятся. Всякое бывает…

Прошло совсем немного времени, и всадники оказались рядом. Они узнали четырех индейцев, которые вчера вечером нанесли им визит; кроме них, еще двое, которых Говард видел в хижине.

Индейцы поздоровались, и один из них сказал:

— Извините, сеньоры, но почему вы бежали от нас?

Говард улыбнулся:

— Мы не бежали. Нам необходимо продолжить путь, мы торопимся в город. Там у нас важные дела, очень спешим.

— О-о, — протянул индеец, сына которого выхаживал вчера Говард. — Дела подождут. Дела спешными не бывают. Дней много — не только сегодня, не только завтра и послезавтра. Но сначала я должен вас пригласить в гости! Не могу же я просто так вас отпустить. Вы вернули жизнь моему сыну. И поэтому просто обязаны погостить у меня. Вы будете моими гостями шесть недель! У меня есть земля. У меня много кукурузы. У меня есть коровы. Много коз. Я буду угощать вас каждый день доброй индейкой, яйцами и молоком. Моя жена каждый день будет готовить вам томалес.

— Благодарим вас от всего сердца, — сказал Говард. — Но если мы не прибудем в горой своевременно, наши дела пойдут прахом.

— Дела никуда не убегут, — вмешался другой индеец. — Дела вещь жесткая, как мясо старой козы. От дел одни заботы. К чему вам лишние заботы, если вам будет так хорошо у нас?

— Нет, нам нужно идти, нам обязательно нужно в город, — сказал Доббс, настроение которого начало портиться.

Когда индейцы убедились, что уговорить белых погостить труднее, чем они предполагали, один из них заявил:

— Пусть оба молодых идут, куда собрались, но ты, — и он повернулся к Говарду, — ты не уйдешь. Сын моего брата обязательно умрет, если ты не погостишь у нас. Мы обязаны воздать тебе за лечение, за твою доброту к нашему сыну.

Как ни злились все трое, как ни сопротивлялись, уйти им не давали. Шестеро мужчин окружили их тесным кольцом. Не драться же?..

Доббс, кажется, что-то придумал. Он сказал Говарду:

— Нашей вчерашней глупости не исправишь. Если ты останешься, они успокоятся. Им один ты нужен. Мы отправимся дальше, а ты нас догонишь. Это единственный выход.

— Хорошо тебе рассуждать, — пробурчал Говард. — А как насчет моего груза?

— Оставишь при себе, — предложил Куртин.

Но Доббс не согласился:

— Я бы не советовал. Они обо всем пронюхают и отнимут у тебя золото. Или начнут болтать, и дело выйдет наружу.

— Так как же быть?

— Мы возьмем твою долю с собой и сдадим в банк на твое имя. Или ты нам больше не доверяешь? — сказал Доббс.

— Не доверяю? Почему? — Говард улыбался, переводя взгляд с одного на другого. — Мы почти год прожили вместе и вместе работали. Доверять друг другу приходилось. Разве не так?..

Куртин с Доббсом взяли на себя ответственность за доставку груза, оба дали ему по расписке: принято, мол, столько-то мешочков примерно равного веса по столько-то граммов промытого золотоносного песка.

Из-за задержки и долгих переговоров, во время которых индейцы не выказывали никакой торопливости, а, наоборот, упрямо гнули свою линию, впустую ушло полдня.

По причине этой задержки Куртин с Доббсом не добрались в тот день даже до Сиенеги, маленькой индейской деревушки, и теперь до подножия плоскогорья, где они намеревались пересечь его, придется идти на день дольше.

Эта Случайность испортила обоим настроение, разозлила их. Они почти не разговаривали, а если и отпускали словечко, то ворчливо. Их обоих бесило, что приходится сопровождать и груз Говарда, подгонять его ослов, сгружать и навьючивать его добро, а его нет, и положенную ему часть работы он не выполняет. Если ослы разбегались, то непременно ослы Говарда, если чей-то груз был плохо перевязан, то непременно груз Говарда, и именно его тюки сваливались на землю. Куртин и Доббс, ругаясь, их поднимали и закрепляли. Остальные ослы расходились пощипать траву, и их потом нужно было согнать. Ничего подобного не случалось, когда они шли втроем. Говарда они могли костерить и крыть как попало — он далеко. Они сами вскоре поняли, насколько их брань смехотворна; Говард ничего не слышал, а зря тратить силы просто непростительно. Принялись ругать ослов. Но те не отвечали и всерьез их не принимали. Бежали себе рысью по дороге, там былинку схватят, там веточку с куста сорвут, когда улучат удачную секунду, чтобы сзади на них не слишком напирали.