Самим Али - Проданная замуж

Около недели потребовалось мне, чтобы перестроиться на местное время, привыкнуть к еде и смене обстановки. Мать и Кара стали наносить визиты друзьям, предоставляя меня самой себе. Мать запрещала мне выходить за ворота до ее возвращения, а возвращалась она часто лишь в конце дня. Кара иногда оставляла мне несколько роти на обед. А иногда, когда она этого не делала, мои двоюродные сестры Амина, Нена и Соня, которые жили в соседнем доме и были со мной примерно одного возраста, приходили поиграть и приносили с собой еду.

Вечером, когда возвращались мать с Карой, мы с Неной и Аминой подолгу прогуливались по ферме. Мы останавливались, чтобы сорвать сахарного тростника, и жевали чудесную сладкую мякоть или залезали на деревья, чтобы поесть маленьких зеленых плодов бер, которые мне очень нравились, и часами болтали, сидя на ветвях.

Мне нравилось сидеть на деревьях и наблюдать, как птицы возвращаются в свои гнезда, находившиеся всего лишь на расстоянии вытянутой руки от меня. Мне нравились долгие прогулки по ферме и свежий вкус плодов, которые мы срывали прямо с деревьев. Мне нравилось, как все здесь помогают друг другу в работе. Я не делала и половины того, что приходилось на мою долю дома. А если нечего было есть, кто-то обязательно готовил что-нибудь и с радостью делился с остальными. И самое главное — меня никто не бил.

Однако месяц спустя все изменилось, и, хотя мне, как всегда, никто ничего не сказал, я почувствовала, что атмосфера в доме стала другой. Мать уже не наносила визиты друзьям, вместо этого гости стали приходить к нам. Одна семья приходила каждый день и приносила мне корзины фруктов и красивую одежду. Кара угощала всех гостей чаем, но когда приходила эта семья, она явно уделяла им больше внимания, а кроме чая подавала еще и еду. Я решила, что они, должно быть, важные люди. Однажды мать наконец познакомила меня с ними.

— Это дядя Акбар, двое его сыновей, Афзал и Хатиф, и дочь Фозия.

Дядя Акбар был худым и маленьким, не выше меня, но мне было тринадцать, а ему, по виду, около шестидесяти. Как Афзалу, так и Хатифу было, судя по всему, больше двадцати пяти, и они очень походили друг на друга. Отличались они только носами и прическами: у Афзала нос был острее, чем у брата, а волосы длиннее, так что закрывали уши. Их сестра, Фозия, выглядела гораздо старше и черта ми лица походила на братьев. Только она улыбнулась, здороваясь со мной.

— Садись рядом с нами, — сказала она, беря меня за руку.

Я почувствовала себя неловко, смутилась под внимательными взглядами всех этих людей и не нашлась, что сказать, когда села на стул рядом с Фозией, недалеко от дерева, росшего возле дома. Я по опыту знала, что они не один час будут сидеть здесь и болтать с матерью, поэтому какое-то время просто тихонько сидела, стараясь не показывать, как мне скучно. Но тут через главные ворота влетела Нена и спросила, не хочу ли я поиграть. Я подождала, пока мать утвердительно кивнет, а потом быстро встала и ушла.

Позднее мать спросила меня, который из мальчиков показался мне симпатичнее, Афзал или Хатиф.

Я нахмурилась. Мальчики? Они были взрослыми мужчинами, и я почти не обратила на них внимания. С чего бы у меня могли появиться мысли по поводу их внешнего вида? Я пожала плечами и сказала:

— Не знаю. А что?

— Ничего, — ушла она от ответа. — Просто спрашиваю.

Сказав это, мать вышла.

Я отправилась на вечернюю прогулку с Неной и остальными детьми. Мы с Неной стали хорошими подругами, и когда вышли на берег реки и сели на траву, то заговорили о жизни в Пакистане и о том, насколько она отличается от жизни в Британии.

— Мне здесь нравится, — сказала я. — Не нужно так много готовить и убирать.

— Но здесь нечего делать!

Я усмехнулась.

— Мне это нравится. Меня раньше много били, но с тех пор, как я приехала сюда, меня еще ни разу не ударили.

Я легла на спину и, умиротворенная журчанием воды, стала наблюдать за облаками на небе.

— Мать задала мне сегодня странный вопрос.

И я рассказала Нене о разговоре с матерью.

Нена засмеялась и сказала:

— Похоже, ты скоро выйдешь замуж! Это очень хорошая семья.

Я замерла от ужаса, но Нена, видимо, не заметила этого. Она рассказала, что жена дяди Акбара умерла несколько лет назад и что он вырастил сыновей благодаря помощи семьи и дочери Фозии, которая была замужем и имела двоих своих детей. Нена продолжала щебетать обо всем этом, как будто в моем возрасте совершенно нормально было выходить замуж.