Бертольд Брехт - Кавказский меловой круг

- Начальство может выиграть войну только на одной стороне, солдаты

проигрывают на обеих.

- Война кончилась, и слава богу. На военную службу больше не станут

брать, и то хорошо.

Муж Груше приподнимается и прислушивается к разговору.

- Две недели хорошей погоды - вот что нам сейчас нужно.

- Яблоки в этом году не уродились.

Свекровь (угощает гостей). Кушайте пироги, угощайтесь. Есть еще. (С пустым противнем идет в каморку больного. Она не замечает, что сын поднялся, и наклоняется, чтобы взять с пола полный противень.)

Муж (хрипло). Сколько пирогов собираешься ты им скормить? Разве мы ходим на двор деньгами?

Свекровь резко оборачивается и с ужасом смотрит на сына. Тот вылезает

из-за полога.

Они сказали, что война кончилась?

Первая гостья (по ту сторону перегородки, ласково Груше). Наверно, у вас кто-нибудь на войне?

Гость. Они возвращаются. Хорошая новость, правда?

Муж. Что ты глаза вытаращила? Где эта девка, которую ты навязала мне в жены?

Так как она не отвечает, он встает и нетвердыми шагами, в одной рубашке, проходит мимо матери за перегородку. Мать, с противнем в руках, идет за ним,

она вся дрожит.

Гости (замечают его). Господи, твоя воля! Давид!

Всеобщее замешательство, все встают, женщины теснятся к двери. Груше,

все еще на коленях, оборачивается и глядит на мужа.

Муж. Пожрать на поминках вы всегда рады. Убирайтесь отсюда, пока я вас не отлупил.

Гости поспешно уходят.

(Мрачно, Груше.) Все твои расчеты - насмарку, а?

Она не отвечает, он поворачивается и берет пирог с противня, который

держит свекровь.

Певец.

О неожиданность! У жены объявился муж!

Значит, днем с ребенком, а ночью с мужем.

А возлюбленный ночью и днем в пути.

Друг на друга супруги глядят. Каморка тесна.

Муж сидит голый в деревянной лохани. Свекровь подливает воды из кувшина. В каморке возле ребенка на корточках сидит Груше. Мальчик играет, он латает

циновки.

Муж. Это ее работа, а не твоя. Куда она опять делась?

Свекровь (кричит). Груше! Хозяин тебя зовет.

Груше (Михаилу). Вот еще две дырки, ну-ка, залатай их.

Муж (когда Груше входит к нему). Потри мне спину!

Груше. Неужели хозяин сам не справится?

Муж. "Неужели, неужели...". Какого черта, возьми мочалку! Ты мне жена или нет? (Свекрови.) Погорячее!

290

Свекровь. Сейчас сбегаю за горячей водой.

Груше. Я сбегаю.

Муж. Нет, ты останешься здесь.

Свекровь выходит.

Три сильнее! Не прикидывайся, ты уже повидала на своем веку голых мужиков. Ребенок не с неба упал.

Груше. Ребенок был зачат не в радости, если хозяин это имеет в виду.

Муж (ухмыляется, повернувшись к ней). По твоему виду не похоже.

Груше перестает тереть ему спину и отшатывается. Входит свекровь.

Ну и штучку же ты мне откопала. Не жена, а лягушка холодная.

Свекровь. Никакого нет у нее старания.

Муж. Лей, только потихоньку. Ай! Я же сказал - потихоньку. (Груше.) Видать, в городе у тебя что-то неладно, а то чего бы ты здесь торчала? Но мне до этого нет дела. Ты пришла в мой дом с незаконным ребенком - я на это тоже ничего не сказал. Только вот насчет тебя мое терпение скоро кончится. Нельзя идти против природы. (Свекрови.) Лей еще! (Груше.) Если твой солдат и вернется, все равно ты замужем.

Груше. Да.

Муж. Не вернется твой солдат, не надейся.

Груше. Нет.

Муж. Ты меня околпачила. Ты моя жена и ты мне не жена. Где ты лежишь, там все равно что пустое место, а другую туда не положишь. Когда я утром ухожу в поле, я встаю усталый и разбитый. Когда я вечером ложусь в постель, у меня нет сна ни в одном глазу. Бог дал тебе все, что полагается, а ты что делаешь? Не такие у меня урожаи, чтобы покупать себе женщин в городе, да еще и на дорогу потратишься. Жена полет полосу и спит с мужем - так сказано у нас в календаре. Ты слышишь?

Груше. Да. (Тихо.) Мне жаль, что я тебя обманула.

Муж. Ей жаль, скажите на милость! Лей еще!

Свекровь льет воду.

Ай!

Певец.

Когда она в ручье белье полоскала,

Лицо любимого ей виделось в воде ручья.

Но месяцы шли, и лицо становилось бледнее.

Когда она выпрямлялась, чтобы выжать белье,

Ей слышался голос любимого в шелесте клена.

Но месяцы шли, и голос делался глуше.

Все чаще увертки, все чаще вздохи, все больше

пота и слез.

Но месяцы шли, и дитя подрастало.

Склонившись над ручьем, Груше полощет белье. Поодаль - дети.

Груше. Можешь поиграть с ними, Михаил, но не давай им помыкать собой, потому что ты самый маленький.

Михаил утвердительно кивает и идет к детям. Начинается игра.