Бертольд Брехт - Швейк во Второй мировой воине

самые разнообразные платки, меха, даже женские юбки.

Солдаты (поют "Немецкое miserere").

В один прекрасный день начальники нам приказали,

Чтоб вольный город Данциг для них мы завоевали.

На танках и самолетах без долгой канители

Завоевали Польшу мы ровно в три недели.

Господи, помилуй нас!

В один прекрасный день начальники нам приказали,

Чтобы Норвегию и Францию для них мы завоевали,

Норвегию и Францию без долгой канители

Завоевали мы для них аккурат на шестой неделе.

Господи, помилуй нас!

В один прекрасный день начальники нам приказали,

Чтоб Сербию, Грецию и Россию для них мы завоевали,

Россию, Сербию и Грецию мы покорить хотели,

Два года там войну ведем, едва не околели.

Господи, помилуй нас!

А вдруг нам отдадут приказ так, мимоходом, по дороге

Завоевать морское дно и лунных кратеров отроги.

И так уже нам тяжело сражаться здесь, в степях

России,

Силен противник, стужа зла, снега мы кровью оросили!

Господи, помилуй нас,

Дай нам вернуться домой!

Бронетранспортер исчезает в метели. Швейк шагает дальше. Снова возникает путевой указатель, повернутый в сторону. Швейк проходит, не заметив его. Вдруг он останавливается и прислушивается. Потом он нагибается, тихо свистит и щелкает пальцами. Из заснеженного кустарника вылезает отощавшая дворняга.

Швейк. Я ведь знал, что ты там в кустах прячешься и все раздумываешь, вылезть тебе на свет божий или не стоит, правда? Ты помесь борзой с овчаркой, с некоторой примесью дога, - я назову тебя Аяксом. Не ползай и не дрожи так, я этого терпеть не могу. (Шагает дальше, сопровождаемый собакой.) Мы идем в Сталинград. Там ты встретишь еще других псов, там их множество. Если ты хочешь пережить войну, держись в одной куче с другими, не выкидывай сверхпрограммных номеров, сиди смирно, пока ты не сможешь кусаться. Война никогда не длится вечно, так же как мир, а когда война кончится, я захвачу тебя с собой в трактир "У чаши", но, как увидим Балоуна, тут нам нужно держать ухо востро, чтобы он тебя не сожрал, Аякс. Снова будут люди, которым понадобятся песики, и снова будут подделываться родословные, потому что любителям нужны песики чистой породы, - это чушь, но им так хочется. Не путайся у меня под ногами, не то получишь. Вперед на Сталинград!

Метель становится гуще, она скрывает их.

ЭПИЛОГ

Бравый солдат Гитлера - Швейк неутомимо идет по направлению к недосягаемому Сталинграду, как вдруг из метели слышится нестройная музыка и появляется сверхъестественных размеров фигура Гитлера. Происходит историческая встреча

Швейка с Гитлером.

Гитлер.

Стой! Отвечай: ты друг или враг?

Швейк (приветствует его привычным жестом).

Хайтлер!

Гитлер (сквозь бурю).

Что? Не пойму ни слова.

Швейк (громче).

Я сказал хайтлер! Понятно вам так?

Гитлер.

Да.

Швейк.

Вьюга вздыбилась снова.

Гитлер.

Ты прав. Вихрь заводит волынку свою.

Узнаешь ли меня среди этой бури?

Швейк.

Простите, к сожалению, не узнаю.

Гитлер.

Я не кто иной, как твой славный фюрер!

Швейк, застывший с рукой, поднятой для приветствия, поднимает в испуге другую руку, винтовка падает на снег, кажется, что Швейк приготовился

сдаться в плен.

Швейк.

Святой Санкт-Йозеф!

Гитлер.

Вольно. Вы кто?

Швейк.

Я Швейк из Будейовиц, из района Влтавской

излучины.

Спешу вам на помощь, потому что вы в битве

Сталинградской измучены,

Скажите мне только, где же находится

Сталинград?

Гитлер

Я и сам бы сказать тебе рад,

Но от большевиков мне достались в наследство

Разрушенные транспортные средства!

На карте линия от Ростова до Сталинграда

Короче мизинца, но вот досада!

Зима в этом году началась рановато,

Да и расстояние оказалось длинновато,

Не пятого ноября зима началась, а третьего,

Второй уж год здесь морозно и ветрено,

Зима норовит на нас все запасы снега вытрясти,

В этом я вижу пример большевистской

военной хитрости.

В данный момент, например, нет у меня

представления ни малейшего,

Где фронт и где тыл; знаю только: победа

удел сильнейшего!

Швейк.

Так оно и выходит на этот раз.

(Топает ногами и похлопывает себя рукавицами. Ему

очень холодно.)

Гитлер.

Господин Швейк, в случае гибели Третьей империи

Природа виной - условья-то нелегки!

Швейк.

Ну да, я вам охотно верю:

Виноваты зима и большевики.

Гитлер (приступает к длительным объяснениям).