Анатолий Иванов - Женихи и невесты или кое-что про любовь. Сказка и жизнь

Входит Клава.

Клава. Здравствуйте.

Мошкина( с улыбкой ). Добрый день, Клавочка.

Клава. Как здоровье Нерона Феофаныча? Все притворяется?

Мошкина. Не впускает.

Клава( осматривается ). Впустит. Кровать поставили во дворе?

Мошкина. Да. Не понимаю только — зачем вам кровать.

Клава. Нужно. Теперь — нарвите букет цветов.

Мошкина. Зачем?

Клава. Больному жениху. Хотя цветы — потом. Сначала вызовите скорую помощь. Телефон-автомат за углом.

Мошкина. Зачем? Он говорит — не надо врача.

Клава. Вот мы и разоблачим больного… И не пугайтесь, сейчас сюда ребята с фабрики придут… справиться о его здоровье. ( Мошкина уходит. Трофиму ). Как с Елизаветой?

Трофим( разводит руками ). Помогите.

Клава. Помогите… Как я теперь могу помочь? Эх, ты! Все испортил. ( Ходит у стола, останавливается ).

Трофим( бросается к ней ). Ну?!

Клава. Нет, пожалуй, так нельзя… ( Ходит ). А что, если…

Трофим. Ну?

Клава. Нет. И так не выйдет… ( Ходит ). Есть! Есть!

Трофим. Ну?!!

Клава. Значит так… ( Шепчет что-то Трофиму в ухо. Тот мотает головой, отходит. Клава снова шепчет ). Понял? И смелее, смелее… Ей-богу, это на нее подействует. ( Оглядывается ). Идет Елизавета, идет! Ну, обнимайте покрепче… Целуйте. ( Падает в его объятия, Трофим целует ). Но-но, не в губы! Понарошке, как в кино.

Трофим. В кино по-настоящему же… Я разбираюсь. ( Целует ).

Появляется с одной стороны Елизавета и роняет ведро. С другой — Николай, Петя, Миша и Шура. Девчонки взвизгивают, Клава пробует освободиться, но Трофим увлекся, Николай плюхается на стул. Елизавета плетется к крыльцу, садится и плачет.

Петя( к Мише ). Ну-ка, философ, как это сформулировать с абсолютной научной полнотой?

Миша( снимает очки, протирает ). Если с абсолютной, то, по-моему, так: инженер Главного управления мебельной промышленности целует Колькину Клавку.

Николай встает, опустив голову, идет прочь, Клава наконец освобождается.

Клава. Коля! Девочки… я сейчас объясню. Задержите его.

Все, кроме Трофима и Елизаветы, с шумом и гамом убегают.

Трофим. Лизанька…

Елизавета. Как вы осмеливаетесь меня так называть. Даже после этого?! ( Встает ).

Трофим. Это я исключительно… из любви к вам.

Елизавета. Из любви? Ко мне! Насмешечки строите?! ( Со слезами ). И как таких в начальниках де-ержат…

Трофим. Елизавета Феофановна! ( Падает перед ней на колени ).

Елизавета. Перед Клавкой становитесь.

Трофим. Лизанька… Солнышко! Выслушайте! А потом — казните или милуйте. Что вам стоит выслушать?

Елизавета. Ладно. Ничего не стоит. ( Вытирает слезы ). Говорите. Ничтожный вы человек…

Трофим. Я просто хотел зацементировать вашу любовь ко мне. По-столичному.

Елизавета. Чего-чего?

Трофим. По-столичному, говорю, хотел зацементировать вашу любовь… Но… недоучел, что вам это будет… несколько странно… Вы в глуши живете. В провинции.

Елизавета. Это как же… зацементировать по-столичному?

Трофим. Видите ли… был такой поэт Пушкин. Большой специалист в таких делах.

Елизавета. Ну?

Трофим. Он вывел такой закон: чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей…

Елизавета. Ну?

Трофим. Я хотел, чтоб больше… И потому — с Галиной… А сейчас — с Клавой. Елизавета Феофановна! ( Подползает на коленях ).

Елизавета. Не подходите… ( Отходит ).

Трофим. Лизанька! ( Подходит ).

Елизавета( отходит ). Я сказала — не подходите… пока.

Трофим. Солнышко вы мое! ( Берет ее за руку ).

Елизавета( отходит, но руки не отнимает, только отворачивается ). Интересные у вас, в столице, законы.

Трофим. Ей-богу, я люблю только вас! Я вам докажу это!

Елизавета. Опять с кем-нибудь… зацементируете?

Трофим. Что вы? Что вы? ( Встает ). Я вижу, чувствую — ваша любовь ко мне и без того зацементирована. Правда ведь, Лизанька? А? Правда, правда, я уверен!

Елизавета( по-прежнему отвернувшись ). Скажите, какой вы… самоуверенный.