Андре Жид - Изабель

-- Хотела задавить паука, -- неловко, как оправдывающийся ребенок, говорит она. (Пауками она называла все: и пауков, и мокриц, и уховерток, выползающих иногда из корзины с фруктами.)

-- Могу поспорить, что вы промахнулись, -- желчным тоном говорит г-жа де Сент-Ореоль, вставая и бросая развернутую салфетку на стол. -- Придите потом ко мне в гостиную, сестра.Господа меня извинят: у меня желудочные колики.

Обед завершается в молчании. Г-н Флош ничего не заметил, г-н де Сент-Ореоль ничего не понял; м-ль Вердюр и аббат сидят, уставившись в тарелки, а Казимир -- если бы он не сморкался, то, я уверен, мы бы увидели его слезы...

Погода вполне теплая. Кофе подали на небольшую террасу перед входом в гостиную. Кофе пьем только мы трое: я, м-ль Вердюр и аббат; из гостиной, где закрылись две сестры, до нас доносятся громкие голоса, затем все стихает -они поднялись к себе.

Если я правильно помню, тогда-то и разразилась ссора из-за названия "бук петрушколистный"

М-ль Вердюр и аббат жили в состоянии войны. Их битвы были не особенно серьезны, аббат над ними только потешался, однако ничего так сильно не задевало м-ль Вердюр, как его насмешливый тон, лишавший ее защиты и позволяющий аббату бить точно в цель. Не проходило и дня, чтобы между ними не произошло стычки, которые аббат окрестил "Castille"*. Он утверждал, что старой деве это необходимо для здоровья, и выводил ее из себя, как выводят погулять собаку. Возможно, он делал это без злобы, но, несомненно, с хитростью и довольно вызывающе. Это занимало их обоих и скрашивало им день.

_______________

* Дискуссия, стычка, перебранка (исп.). _______________

Небольшой инцидент во время десерта лишил всех нас спокойствия. Я искал, чем отвлечься, и, пока аббат разливал кофе, нащупал в кармане пиджака ветку с листьями странного дерева, росшего у ограды около входа в парк, которую я сорвал еще утром, собираясь спросить название у м-ль Вердюр: не то чтоб мне это было очень уж интересно, просто я хотел прибегнуть к ее познаниям.

Она занималась ботаникой. Иногда она ходила собирать травы, повесив на свои крепкие плечи зеленый короб, который придавал ей причудливый вид маркитантки; со своим гербарием и "лупой на штативе" она проводила свободное от домашних дел время... Итак, м-ль Олимпия взяла в руки ветку и без колебаний заявила:

-- Это -- бук петрушколистный.

-- Любопытное название! -- осмелился я заметить. -- Однако эти копьевидные листья не имеют ничего общего с листьями...

Аббат уже многозначительно улыбался:

-- Так в Картфурше называют "Fagus persicifolia", -- как бы невзначай промолвил он.

М-ль Вердюр подскочила:

-- Вот уж не знала, что вы так сильны в ботанике.

-- Нет, но я разбираюсь немного в латыни. -- А затем, наклонившись ко мне: -- Дамы невольно впадают в ошибку из-за каламбура. Persicus, уважаемая сударыня, persicus означает персик, а не петрушка. Fagus persicifolia, на листья которого господин Лаказ обратил внимание, так точно назвав их копьевидными, fagus persecefolia -- это "бук персиколистный".

М-ль Олимпия побагровела: подчеркнутое спокойствие, с которым говорил аббат, добило ее окончательно.

-- Истинная ботаника не занимается отклонениями и случаями уродства, -не удостоив взглядом аббата, нашлась она в ответ и, залпом выпив свой кофе, исчезла.

Аббат поджал губы, сложив их в куриную гузку, и издавал попукивающие звуки. Я едва сдерживал смех.

-- Не слишком ли зло с вашей стороны, господи аббат?

-- Да нет! Нет... Этой доброй девице не хватает упражнений, она нуждается в том, чтобы ее взбадривали. Поверьте, она очень воинственна; и, если в течение трех дней я бездействую, она сама ввязывается в драку. В Картфурше не так уж много развлечений!..

Одновременно, не сговариваясь, мы оба подумали о письме.

-- Вы узнали почерк? -- отважился я наконец спросить.

Он пожал плечами:

-- Такие письма приходят в Картфурш, одно -- чуть раньше, другое -чуть позже, дважды в год после получения арендной платы в них она сообщает г-же Флош о своем приезде.

-- Она приедет?! -- вскрикнул я.

-- Успокойтесь! Успокойтесь, вы ее все равно не увидите.

-- Почему же я не смогу ее увидеть?

-- Потому что она появляется среди ночи, почти тут же исчезает, избегая посторонних взглядов, и потом... остерегайтесь Грасьена.

Он посмотрел на меня испытующе -- я не шелохнулся.

-- Вы не хотите принять во внимание ничего из того, что я сказал, -продолжал он с раздражением, -- это видно по вашему лицу, но я вас предупредил. Что ж, поступайте как знаете! Завтра утром расскажете.