Бертольд Брехт - Винтовки Тересы Каррар

Ты и теперь еще плутуешь?

Мальчик (смеется). А что, разве бывало?

Рабочий. Да, мне так казалось. На всякий случай, дай сниму. Значит, все позволено! На войне ведь хитрость допускается, не так ли?

Мать недоверчиво смотрит на рабочего.

Мальчик. Эх, плохой козырь.

Рабочий. Очень мило, что ты мне сказал... Эге, у него-то, оказывается, козырный туз! Ты меня обманул, не слишком ли дорого тебе это обойдется? Твоя пушка отстреляла, теперь вступят мои пулеметчики. (Бьет его карты.) Так-то бывает! Смелость - это хорошо, сын мой. Ты смел, но пока еще неосторожен!

Мальчик. Риск - благородное дело.

Мать. Такие поговорки у них от отца. "Благородный человек должен рисковать". Что?

Рабочий. Да, нашими жизнями. Дон Мигель де Ферранте в один присест проиграл семьдесят крестьян какому-то полковнику. Бедняга разорился и остаток своих дней довольствовался всего двенадцатью слугами... Смотри пожалуйста, он ходит с козырной десятки!

Мальчик. Делать нечего. (Берет взятку.) Это был мой единственный шанс.

Мать. Они все такие. Его отец прыгал в воду, если сеть запутывалась.

Рабочий. Может, у него была одна только сеть.

Мать. Но и жизнь у него была только одна!

В дверях появляется парень в форме народной милиции; голова его

забинтована, рука на перевязи.

Входи же, Паоло!

Раненый. Вы сказали, я могу прийти еще раз на перевязку, сеньора Каррар.

Мать. Все опять промокло! (Выбегает.) Рабочий. Где это тебя угораздило? Раненый. У Монте Сольюве.

Мать возвращается с рубахой; разрывает ее на куски, меняет повязку,

но ни на минуту не спускает глаз с сидящих за столом.

Мать. Ты опять работал!

Раненый. Только правой рукой.

Мать. Тебе же сказано, этого нельзя делать!

Раненый. Да-да... Они говорят, что сегодня в ночь прорвутся. А у нас больше нет пополнений. Может, уже прорвались?

Рабочий (с тревогой). Нет, не думаю. Было б слышно по канонаде.

Раненый. Верно!

Мать. Тебе не больно? Ты скажи. Я ведь не училась на сестру. Стараюсь как могу.

Мальчик. Под Мадридом они не пройдут.

Раненый. Неизвестно.

Мальчик. Нет, известно.

Раненый. Это хорошо. А вы, сеньора Каррар, опять изорвали совсем крепкую рубаху! Не нужно было этого делать!

Мать. Хочешь, чтоб я забинтовала тебя грязной тряпкой?

Раненый. У вас ведь и у самих не очень-то густо.

Мать. Пока есть, так есть. Ну вот. Но для второй твоей руки уже не найдется.

Раненый (смеется). Значит, в следующий раз буду осторожней! (Встает, рабочему.) Только б они не прошли, мерзавцы! (Уходит.)

Мать. Какая пальба!

Мальчик. А мы ловим рыбу.

Мать. Будьте довольны, что у вас еще кости целы.

С улицы, то нарастая, то удаляясь, доносится шум проезжающих грузовиков

и пение. Рабочий и мальчик подходят к окну и выглядывают.

Рабочий. Это интернациональные бригады. Их перебрасывают в Мотриль на фронт.

Слышна песня батальона Эрнста Тельмана "Далеко она, родная страна..."

Это немцы.

Слышно несколько тактов "Марсельезы".

Французы.

"Варшавянка".

Поляки.

"Бандьера росса".

Итальянцы.

"Hold the Fort".

Американцы.

"Los cuatros generales".

А это наши.

Шум грузовиков и пение затихает. Рабочий и мальчик опять подходят к столу.

Сегодняшняя ночь все решит... Ну, мне пора. Это была последняя партия, Хосе.

Мать (подходя к столу). Кто же выиграл?

Мальчик (гордо). Он.

Мать. Так, значит, не стелить тебе?

Рабочий. Нет, мне надо идти. (Продолжает сидеть.)

Мать. Кланяйся Росе. И пусть не сердится. Никто не знает, что нам предстоит.

Мальчик. Я провожу тебя немного.

Рабочий. Не надо. Мать (высовывается в окно). Ты, верно, хотел бы повидать Хуана?

Рабочий. Да, очень. Но он ведь не скоро вернется?

Мать. Он довольно далеко. Почти у самого мыса. (Обернувшись.) Можно позвать его.

В дверях появляется молоденькая девушка.

Мальчик. Здравствуй, Мануэла! (Тихо, рабочему.) Это подруга Хуана Мануэла. (Мануэле.) Это дядя Педро.

Девушка. Где Хуан?

Мать. Хуан работает.

Девушка. А мы думали - вы отвели его в детский сад играть в мячик.

Мать. Нет, он рыбачит. Хуан рыбак.

Девушка. А почему он не явился на собрание в школу? Там были и рыбаки.

Мать. Нечего ему там делать.

Мальчик. А что за собрание?

Девушка. Мы решили, что все, кто может, уйдут на фронт еще сегодня ночью. Но вы ведь знали, в чем дело. Мы известили Хуана.

Мальчик. Этого не может быть! Тогда Хуан ни за что бы не выехал. Или они тебе сказали, мать?

Мать молчит. Она по пояс залезла в печь.

Она просто не передала ему! (Матери.) Теперь я знаю, почему ты послала его рыбачить!