Дэвид Блидин - Банк

Вручив мне исчерканный экземпляр, Сикофант, по сути дела, дал понять, что я свободен. Ни благодарности за то, что вкалывал ночь напролет, ни признания, что работа выполнена качественно. В душе невольно поднялась обида — я едва проснулся и еще не вполне адаптировался к реальности. Я опустил глаза на предложенные исправления. Каракули Сикофанта трудно было разобрать — впрочем, в нашем Банке это общая беда: я уже привык к пропущенным гласным и обилию кодовых слов, которые нередко изобретаются на лету. Неизвестный науке «СТЕТ». Стрелка вверх. Стрелка вправо. Символ «омега» — хм, это что-то новое. К моему удивлению, изменения были не капитальные — всего несколько часов небольших модификаций. Можно взять предыдущий вариант и сделать инверсию инверсированной корреляции оптимизации доходов. Итак, назад к истокам.

— Стар конкретно спас твою задницу сегодня утром, а? Кстати, хреново выглядишь.

Это сказал Пессимист, второй аналитик, сидящий в нашем кабинете. Пессимист — антитеза Стара. Он воздал бы Стару по заслугам, если бы тот дал нам хоть малейшую возможность себя возненавидеть. Но хрен, Стар слишком безупречен. Пессимист презирает инвестиционное банковское дело, но увольняться не собирается. Это не садомазохизм, это дорогая во всех отношениях подружка и подарки, которыми он обязан ее осыпать, отменив свидание в пятый раз за неделю. Плюс начинающаяся зависимость от кокса.

Он раскачивался взад-вперед на вращающемся стуле, критически меня разглядывая. Пессимист работает в Банке аж на целый год дольше, что дает ему право строить из себя закаленного в боях ветерана, оставив мне роль вечного салабона.

— Пошли, Мямлик, заметем Юного Почтальона с Клайдом и отправимся пить кофе.

В отделе меня называют Мямликом — полагаю, из-за привычки мямлить. Калибр остроумия в Банке поистине ошеломляет. Юный Почтальон и Клайд — еще два специалиста наших слияний-приобретений. Всего нас в отделе шестеро: трое в этом кабинете, еще трое — дальше по коридору.

Убедить Клайда составить нам компанию проще простого — он всегда рад выпить чашечку кофе: в этом смысле Клайд надежен как стена. Меньше его работает разве что Блудный Сын, достойное потомство одного из руководителей Банка и шестой аналитик нашего отдела.

Юный Почтальон сидел сгорбившись перед монитором, издавая при каждом выдохе чуть слышное похрюкивание. По-моему, сегодня он выглядел даже хуже, чем я. Под глазами набрякли мешки, очки косо оседлали переносицу, тонкие пряди спутанных волос торчали в разные стороны. Юный Почтальон — второй из самых отъявленных трудоголиков в нашем слиянческом-и-приобретенческом секстете. Но в отличие от Стара, который делает все с легкостью бабочки, на Юном Почтальоне заметно сказываются результаты напряжения и вложенных усилий: прыщи от переизбытка сахара в крови между четырьмя и шестью утра, дергающееся в нервном тике левое веко и привычка непроизвольно стискивать кулаки без видимых причин.

Пессимист убежден, что Юный Почтальон, эта Коломбина банковской индустрии, однажды неминуемо тронется умом, как в свое время почтальон из Оклахомы [7] В 1986 г. в г. Эдмонд, штат Оклахома, почтовый служащий Патрик Г. Шеррилл сошел с ума и устроил на почте настоящую бойню, застрелив четырнадцать своих сотрудников и ранив еще шестерых, после чего покончил с собой. После этого случая в английском языке появилось не лишенное черного юмора выражение «go postal» — «сойти с ума» (букв. — «опочтальониться»). . Я не согласен. Парень слишком много работает, в этом нет сомнения, в его душе явно полным ходом идет репрессия [8] Психический защитный механизм, вытесняющий неприятные мысли в подсознание (мед.). , но «опочтальониться»? С другой стороны, когда я вижу его дергающееся веко, у меня бегут по спине мурашки. Может, и свихнется.

— Почтальон, а ну сгребай свое дерьмо в кучу. Мы идем пить кофе.

Юный Почтальон ответил монотонным жужжащим голосом:

— Не могу. Заканчиваю сравнительные продажи.

— Продажи могут подождать.

— Нет, их нужно закончить к десяти.

Пессимист с силой лягнул спинку его стула. Юный Почтальон не ожидал атаки и нырнул вперед, смахнув со стола диетическую колу, забрызгавшую стопки бумаг на полу. Нахмурившись при виде влажных документов и расплывающегося на ковролине мокрого пятна, он поправил очки и вздохнул, сдаваясь:

— Ладно, только давайте быстрее!

По пути к лифтам, идя с Пессимистом немного впереди, я негромко сказал: